Девушки как раз закончились пить кофе, когда в холле послышались мужские голоса.
Лилианна подскочила и плавной походкой двинулась в коридор, покачивая бедрами. Ира хмыкнула и последовала за девушкой. Ей то не надо производить не на кого впечатление. Можно спокойно пройтись, главное не поскользнуться на напольной плитке, явно итальянской.
В холле уже разувались трое мужчин. Все незнакомые. Лилианна что-то быстро сказала по-французски высокому брюнету. Скорее всего, это и есть Ник, бойфренд Лилианны, решила про себя Ира. Значит, двое других фотограф и его помощник. Но к изумлению всех, особенно Лилианны, ответил мужчина, стоявший справа от брюнета. Высокий, с хорошей фигурой и пронзительно зелёными глазами. Он обаятельно улыбнулся Лилианне, потом развернулся к Ире и окинул взглядом, как будто целиком обхватил. Улыбка у него стала ещё шире. Он протянул руку и представился:
– Стас, фотограф.
– Ирина, визажист Лилианны.
– Рад знакомству. И надеюсь на плодотворное сотрудничество. Это мой ассистент Павел, – представил он долговязого и сухощавого парня с гривой золотисто русых волос.
Павел неопределенно кивнул всем сразу и похватал многочисленные кофры.
Лилианна тут же спохватилась и представила третьего мужчину.
– Это Ник, это Ирина.
Статус мужчины Ира так и не узнала. Хотя ей стало жутко интересно. Зная нынешние жизненные реалии, Ник мог оказаться как парнем Лилианны, так и молодым любовником ее матери. Ведь доверила Галина Васильевна всю организацию рабочего процесса именно ему.
– Пройдёмте, Лилианна, покажете мне локации, – подал голос Стас.– Для чего нужны фотографии, какие идеи у вас уже есть?
Лилианна увлекла Стаса на террасу, попутно фонтанируя идеями и раздаривая улыбки, Павел и Ира двинулись следом. И начался рабочий процесс, в котором Ира участвовала не раз. Но посмотреть на работу Стаса стоило.
Ира не видела его работ, может когда-то и мельком. Творческой, да и личной биографией Стаса Серебрякова тоже не интересовалась. Знала только, что другие оценивают его работы очень высоко и дорого. И теперь Ира понимала, что эти другие были правы. Стас работал спокойно, без окриков и накала страстей, но умел вытащить из модели любые эмоции. Разговором на интересующие его темы, взглядами и многозначительными переглядываниями, мимолётными касаниями, когда поправлял прическу Лилианны, высекал страсть, огонь, извлекал нежность, будил непокорность. Ему бы отозвалось даже слепая, косая и кривая старушка, да что уж там – бревно и то выдало бы искренние эмоции, если бы с ним работал Стас. Если уж совсем на чистоту, то Ире показалось, что с помощью камеры Стас творит настоящий секс во всем его многогранном проявлении.
Ире