Что он конкретно имел в виду? Какой-то новомодный спорт-лагерь? Остальные на спортсменов не особо-то похожи. Ладушки. Потом узнаю. Тренер сказал – надо, значит надо. Наш Сохатый не любит слов. Пункт назначения – деревня, полтыщи километров от Москвы. Значит, ехать допоздна. Смотрю в окно. От стекла немного прохладнее. Глаза как будто сами закрываются. Спааать… Вдруг – дикий визг! Подскакиваю, кручу башкой. Да нет, не человек визжал. Микрофон.
– Раз-раз! Как слышно?
Видимо, сегодня неудачное время по гороскопу. Спать мне так и не дадут.
– Прошу внимания!
Голос явно не Василия. Кого там ветром занесло? Ложусь бочком на сумку, слышу хруст внутри нее – зарядка? Козырек кепки? Ай, ладно. Выглядываю в проем.
– Я – ваш куратор. Вадимом Алексеевичем величать. Можно просто Вадим.
Высокий, спортивный и абсолютно лысый мужик. На Дуэйна Джонсона похож, только с бородой. Занимает весь проход, гора из мяса: смесь ковбоя с дальнобоем. Водит глазами по салону, щурится. Пошевелил губами, подсчитал по головам.
– Все на месте, отправляемся! Коротко расскажу о программе в пути, подробности получите по приезде.
Обшариваю взглядом спинки сидений. Не ясно, кто прячется за ними и в каком количестве. Кто сюда еще заполз, пока я тут дремать пытался? Здесь можно и сотню карликов при желании схоронить. Вон, вижу, торчит зачес блондина в поло. Модный, а то. Вижу панковский начес на голове девчонки-парня. Вижу сальные патлы курильщика. Остальных не видно совсем. Ай, ладно. На месте разберемся.
Автобус уже сворачивает на кольцо. Снова пытаюсь улечься. Свернуть рулоном толстовку, воткнуть между плечом и ухом. Вот так.
– … свежий воздух. Ближайшая деревня – Сипеловки. У воды, а это значит: рыбалка, купание, хор лягушек по вечерам и прочие романтические подробности, – добродушно басит в микрофон куратор. Под его бубнёж и засыпаю.
Легенды Дыры
20.. г., деревня Сипеловки
Динка выходит на порог, втягивает носом кисельный запах утра. Светлеет теперь рано, кажется, солнце и не садится вовсе. Обмакивается краешком в лес, как печенюшка в чай, и поднимается обратно, в небо. Вода сейчас – парное молоко. Кроны деревьев разбарабанило и они стали похожи на гигантские брокколи. Шишечки рогоза и осока – все кажется застывшим, как на фото, лишь волны, разбегающиеся от рук, не дают провалится в эту поленовскую тишь, стать частью полотна. Накупавшись вдоволь, Динка долго нежится у берега, лежа спиной на песке – вода покрывает живот и ноги, тычется в ребра, как щенок.
После завтрака (еда здесь всегда обильная и сытная, несмотря на протесты Динки) бабуля садится напротив, подпирает щеку рукой, долго смотрит.
– Не наскучило тебе со мной?
Динка знает, как бабуля радуется ее приездам. И боится этих встреч. Радость не требует объяснений, а вот страх… Бабуля боится, что Динке может надоесть в этой глуши. Динка обнимает старческие плечи, они кажутся совсем крохотными в захвате крепких девичьих рук.
– Что за глупости!
Верно,