– Ну, как ты теперь будешь в нее дуть? – спросила я и взяла другую катушку с нитками.
Я аккуратно сунула край катушки в воду и с силой подула в нее. Мыльная вода фыркнула и полетела брызгами в разные стороны. Лужа на полу еще чуть-чуть увеличилась, а мыльные пузыри все не получались. Зато Пашка обрадовался, видно ему показалось забавным брызгать водой через катушку. Он схватил еще один вьюрок и тоже дунул им в воду, брызги полетели еще сильнее и на поверхности появилась наконец-то мыльная пена. Мы обрадовались, что осталось совсем немного, и пузыри полетят, сунули катушки в воду с двух сторон и дунули разом. Мыльная вода плеснулась прямо нам в глаза. Квартиру оглушил двойной рев.
Родители и гости вбежали к нам с испуганными лицами, но когда поняли, что мы живы и здоровы, стали хохотать и спрашивать, чего это мы тут делали.
– Это она меня заставила пузыри пускать, это она воду пролила, ой, глаза щиплет, – орал Пашка.
Я от такого неожиданного предательства перестала реветь и уставилась на Пашку. И хотя никто не обратил внимания на его ябедничество, я на Пашку обиделась.
Родители нас не ругали, только вытирали с наших физиономий пену да меняли нам мокрую одежду. Разбросанные повсюду катушки с перепутанными нитками и огромная лужа на полу повергли в шок только бабушку.
– Чего наделали. А я-то думаю, штой-то они бегают туда-сюда, мыло им зачем-то понадобилось. Да ничего, мол, пусть ребятишки поиграют. Давай гулять их отправьте, надоело им, видать, дома сидеть.
Пашку умыли первым и заставили одеваться. Он копошился в комнате, а мама уже почти собрала меня в прихожей. Только валенки мои красивые красные найти не может. Она ушла искать их куда-то в сени, и в это время из комнаты вышел Пашка, на его ногах красовались мои любимые валенки.
– Ха-ха-ха, – с издевательским смехом кривлялся Пашка, – я в твоих валеночках гулять пойду, а ты дома сиди.
– Отдавай мои валенки, – закричала я, подбежала к Пашке и стала хватать его за ноги, пытаясь с тащить с них валенки. Пашка стал отпинываться от меня, приговаривая:
– Сейчас пойду и промочу твои валеночки. Вот будут тебе мыльные пузыри.
Тогда я изо всех сил двумя руками дернула Пашку за валенок. Валенок соскочил, а мы разом полетели в разные стороны. Я больно ударилась об пол, но тут же вскочила, чтобы отобрать у Пашки второй валенок, и тут увидела на его голове кровь. Пашка еще ничего не понял, а я заревела так, что все прибежавшие бросились ко мне, как будто это не с ним, а со мной что-то случилось.
Оказывается Пашка тащил за собой на веревочке свою здоровую железную машину, об нее и ударился. Хорошо, что ранка оказалась неглубокой, просто царапина, но кровь мы увидели и оба ревели, как резаные. Я уже начала икать и ничего вокруг не видела от слез, а Пашка как-то разом прекратил орать. Я с любопытством посмотрела на него. Оказывается моя мама-медсестра перевязывала ему голову и приговаривала не какое-нибудь « У кошки боли, у собачки боли…» Она говорила:
– Все пройдет и только маленький шрамик останется от царапины,