Глыбы ярко-антрацитового чернозёма лежали гигантскими гладко разрезанными пластами на вспаханном поле по обеим сторонам просёлка. Между этими блестящими монолитами крупными комьями кудрявилась влажная жирная земля. Кое-где виднелись остатки стерни и весело посверкивали бело-жёлтые разрезанные соломины. Идти становилось всё тяжелее и тяжелее. И с каждым шагом прогулка переставала казаться простой и быстрой. Поле разрасталось и делалось мрачнее и масштабнее, шире, непригляднее и недружелюбнее. И конца дороги, уводившей к горизонту, не было видно. Он представлялся чисто гипотетически. Оставалось только надеяться и ждать, что где-то вдали покажется высокое ровное и гладкое шоссе. Но впереди раскинулась беспредельная серая даль. А неминуемое приближение сумерек начинало пугать. Справа, слева и перед собой Ольга видела только необъятное поле, раскисшую от дождей просёлочную дорогу и колею с чёрными лужами на ней.
Но она методично шла, и шла, и шла, покрывая расстояние и мечтая поскорее выбраться на шоссе. А до него было ещё очень далеко. Вскоре от дороги отделилась другая, поуже, и повела куда-то вправо – в то же безбрежное неохватное поле. Ольга остановилась и начала вглядываться в сторону, куда вело ответвление и, судя по следам, ездили гусеничные трактора. Отпечатки гусениц чётко врезались в землю и не исчезли даже под дожём, такие орнаменты мог оставить только трактор на железном ходу. Ольга заметила очертания постройки вдалеке, прошла немного вперёд и увидела, что это ферма.
Она с досадой поняла, что выбранная дорога ведёт её не по адресу, вернулась к развилке и пошла по другой дороге – предположительно, в сторону шоссе.
Но идти ей пришлось недолго, потому что через несколько сотен метров дорога опять раздвоилась, но куда ведёт новый вектор, трудно было догадаться. Вообще-то, из Бычков в Топтыково машины ездили редко. А следов тракторов теперь уже не наблюдалось. Ольга выбрала левую дорогу.
Тягучая грязь прилипала к обуви, идти становилось всё труднее и труднее, и вскоре Ольга почувствовала, что сапоги не выдержат длительного путешествия по чернозёму и в конечном итоге выйдут из строя. Но не о сапогах думала героиня – ей хотелось поскорее добраться хотя бы до асфальта.
И тут она заметила, что впереди дорога в очередной раз разветвляется. Ольга дошла до развилки и увидела, что обе колеи ведут в сторону шоссе. Но, скорее всего, одна из них опять направила бы её куда-то вдаль от цели. «Опять на какую-то ферму?» – предположила Ольга. Но зачем строить ещё одну ферму в поле, к тому же так далеко от деревни? И зачем нужны две равноценные дороги, ведущие к шоссе? Ольга попыталась понять логику и не смогла придумать ничего, кроме того, что в осеннюю распутицу одна из дорог стала совсем негодной для езды, а потому невдалеке проложили другую. Иных целей и ориентиров, кроме шоссе, среди чистого поля не угадывалось.
И