Осеннее платье было также до колена. Рукава три четверти, воротничок под горло, молния на боку, аккуратная, с крохотным замочком, чтобы не выделялся. Поясок белого цвета, белый воротничок – и можно приколоть цветок или какое-нибудь украшение.
Да, сюда бы пошло что-то перламутровое… но здесь у нее все равно ни одного украшения. У Яны не было ни колец, ни цепочек, ничего.
Крестик?
Яна его отродясь не носила. Лес же! Зачем его покупать – чтобы тут же посеять?
Зимнее платье было длиной до середины икры. Насыщенный цвет красного вина, даже чуть потемнее, ряд пуговичек спереди, вытачки на лифе, длинные рукава…
– Как тебе к лицу! Бери и носи, если нужно, – кивнула тетя Катя. Она смотрела с одобрением.
– А вы?
– А мне уж поздно такое носить. Не по возрасту, да и желания нет. Хотела отдать, а только кому? А так вот… и тебе хорошо будет, и мне… вот и сумочка есть. И комплект – берет, перчатки и шарф. Мне уж не по возрасту, а тебе, молодой, все к лицу.
Анна прикусила губу.
Спрашивать, сколько она должна?
Такие вещи княжна чувствовала спинным мозгом. Если она только попробует… Она сильно оскорбит эту женщину. Очень сильно.
Тогда…
– Благодарю вас за помощь. Я этого не забуду.
И сказано это было таким тоном…
Тетя Катя, которая собиралась махнуть рукой и сказать нечто веселое, вдруг покачала головой. А потом улыбнулась, хорошо так, по-доброму.
– Все будет в порядке, Яночка.
– Тетя Катя, называйте меня Анной?
– Надумала, значит?
Тетя Катя была в курсе нелюбви Яны к ее имени. Так что…
– Повзрослела, наверное.
– Может, и так. Странная ты сегодня… Анечка.
Анна развела руками, демонстрируя, что да, странная. Но это все еще она. И ответом ей стала улыбка, согревшая сердце великой княжны.
Один близкий человек у нее уже есть – в этом мире. Даже три.
Отец, сын…
Как это замечательно!
– Жом Тигр.
– Жом Пламенный.
– Проходите, друг мой, садитесь.
Жом Тигр послушно прошел и уселся, разглядывая оппонента.
Высокий лоб, гладко выбритое лицо, залысины, умные и яркие карие глаза, тонкие губы, темные жидковатые волосы… вроде бы ничем не примечательный человек. Такого на улице встретишь – пройдешь мимо. Но стоит ему выйти на трибуну… Народ взрывается воплями одобрения.
Как уж ему это удается? Неизвестно, но толпу он держит в повиновении, как последнюю шлюху.
Последние дни ему явно дались нелегко. Вот и под глазами тени, и скулы словно карандашом обвели, и руки подрагивают – нервный тик…
Жом Пламенный резкими движениями разминал сигарету.
Тигр молчал. Большие кошки вообще неразговорчивые. Зато покушать любят. Много.
Оппонент