Ведь в нём – зеленее и гуще
Объятья стволов и плюща,
И росы в нем стелются пуще,
И дождь даже каплет пущай.
И шапки у горных макушек —
Белее ещё и пышней,
И тянутся с них завитушки,
И льются в скалистую щель.
И морок над моря волнами —
Белёс, шелковист и могуч,
И не различаешь глазами
Тумана шелкА среди туч…
Лишь вьется серебряный полоз,
Змеёй извивается, вдаль, —
Дорога. Да слышится голос
Совы, сквозь лесную поталь…
Как хорошо, что здесь живёт туман
Как хорошо, что здесь живёт туман.
И смотрит лес
В большие наши окна.
И, прячась в морок,
Что из тонкой дымки
Соткан,
Наш дом обнял
Деревьев тихий океан.
Лес хмур и тих.
Вдоль чащи, среди сосен —
Плетёт шажки, неслышно,
Вкрадчивая осень.
И совки в дуплах – ждут зимы
Иль тёплых вёсен.
И вновь – в тетрадь мою
Ложится поздний стих.
И кроны ждут
В молочной полутьме —
Снежинок рой
И тихие метели.
И много-много полусонно-томных елей —
Чуть слышно шепчут
Свои тайны
В сказки мне.
В Константиново
Шагаю по зелёным далям,
Где вьются пашни, спят стога;
И где, былыми временами,
Ступала и твоя нога…
Друг к другу скромные селенья
Прижались крышами домов.
Спустился вечер. Пахнет сеном.
Гуляют тучки комаров.
Белеет старая церквушка.
Та, где ребёнком был крещён…
Сияет купол позолотой,
Чуть скрыт тумановым плащом.
Как сердцу мило и отрадно-
Пройтись и в дом твой заглянуть;
И к той берёзке, белой самой, —
Тепло ладонями прильнуть.
О ней писал ты: как стояла
В снежинках хрупких, смущена…
А ты следил за нею взглядом,
Как раз – из этого окна.
…А много позже, сквозь эпохи,
На детский утренник зимой,
Свой первый стих учила, крохой, —
Тот самый. О берёзе… Твой.
Тепло на сердце. Грустно тоже.
Печально вспомнить лишь одно:
Как мало пробыл Ты, Серёжа,
На свете этом… Как давно
Никто не пел берёзам песен —
Таких, как ты, – душой любя…
Молчат, колосья грустно свесив, —
Как цвет волос твоих, – поля.
Скучают нивы, плачут звёзды…
И вспомнит, вновь, весной гроза,
Вглядевшись в небо голубое, —
Поэта русского глаза…
…Но знаю: где-то, сквозь эпохи,
Учебник первый, так же, – робко теребя —
Чудесный