На самом деле, согласно портрету в главном холле, ее звали Элайянштрофлаз, но ректор не желала своим ученикам поломанных языков (разве что при зубрежке заклинаний), так что, получив высокую должность, использовала псевдоним.
– Завтра мы начинаем учебный год. Вот две вещи, которые я рекомендую вам зарубить на носу. Первая: магия не является уделом избранных. Помните об этом, когда у вас что-то не будет получаться – и вам захочется опустить руки – «это не мое». Все может стать вашим. Все! Надо только постараться. Один процент везения – считай, таланта; девяносто девять процентов труда – такова формула успеха. Вторая вещь: всегда есть бо́льшая цель. Не останавливайтесь на достигнутом, ведь этот мир любит победителей.
Она продолжала говорить, а Лади – пялиться.
Леди-ректор была ростом метр пятьдесят, но длинное шелковое платье визуально делало ее выше. Также роста эльфийке добавляла сложная прическа: мягкие кудри убраны наверх, цвет волос переливается от темно-пепельного к серебристому. Острые уши Элайяны были в полтора раза длиннее человеческих, а взгляд завораживал: два черных озера, затянувших глаза практически целиком.
Это было красиво, но… Ладислава поежилась и рефлекторно отодвинулась назад вместе со стулом. Ксенофобия – это плохо. Но дурные привычки тем и дурны, что их с ходу не вытравишь.
– Брезгуешь, что ли? – вдруг вполголоса, как-то неожиданно презрительно бросил ей Фрэнс, по-свойски раскачивающийся на стуле.
– Я просто не ожидала! – возмутилась Лади, оборачиваясь к соседу.
«По дороге» Найт невольно скользнула взглядом по ряду преподавателей, уже сидевших по своим местам.
И замерла на полуфразе с открытым ртом.
Прямо напротив них с ребятами, вольготно развалившись за общим учительским столом и чуть ли не ноги на столешницу закинув, сиял улыбкой молодой мужчина с красно-рыжими волосами, стянутыми в низкий хвост, острыми локтями, закинутыми на спинку кресла, и огромным симптоматичным фингалом под глазом – который, впрочем, каким-то непостижимым образом только красил своего обладателя. Рубашка с закатанными рукавами, клетчатая жилетка, узкие брюки, белая обувь со шнурками и несколько фенечек на запястьях – мужчина умудрялся выглядеть одновременно элегантно и беззаботно-рассеянно.
Глаза у незнакомца были настолько насыщенно-синими, что море по сравнению с ними показалось бы разведенной акварельной краской.
Мужчина весь искрился шальной веселостью, эдаким лукавым «Ну, что скажешь?», а позади него стояли, как охрана, два грязных, хорошо знакомых Ладиславе саквояжа.
Рыжий давно уже в упор смотрел на Найт.
Когда и она посмотрела на него, он расплылся в еще более широкой улыбке, кинул взгляд на чемоданы, а потом дотронулся рукой до синяка на острой скуле, подмигнул и вдруг отчетливо, хоть и беззвучно, шепнул:
– Привет, попа!
Найт вспыхнула от этих слов.
В мозгу