Сначала все шло просто отлично. Стенки кратера были усыпаны многочисленными небольшими выступами из подтеков лавы, и было довольно легко найти место для упора. Отсутствие сложностей на начальном этапе нисшествия немного расслабило уставшего Давида, и он на мгновение потерял бдительность. Неожиданно под ногами образовалась пустота. Не успев зацепиться кошками, под тяжестью собственного веса альпинист рухнул вниз. К счастью, станция и страховка выдержали нагрузку, и через несколько секунд Давид повис на тросе. Оглядевшись, молодой человек понял, что кратер похож изнутри на бутылку шампанского: широкое донышко и узкое горлышко, смещенное к центру непосредственно кратера. Сейчас он находился как раз посередине глубокого колодца. Луч фонаря выхватил из темноты застывшую внизу лаву, а на стенках вырубленные знаки на неизвестном языке. Камень, как ему показалось, стал светиться гораздо сильнее. Давид достал из внутреннего кармана комбинезона стратофон, закрепил его на запястье и начал снимать непонятные письмена.
– Алиса, ты можешь определить, что это за знаки?
– Минуту, загружаю базу данных. Да, это древний язык, относящийся примерно к XXIII-XXII векам до нашей эры.
– И ты можешь их прочитать?
– Легко, – фыркнула электронная всезнайка.
По мере того как Алиса переходила от одного символа к другому, камень излучал свет все ярче и ярче. Когда она прочитала вслух последний символ, из обломка Гемины, висящего на груди молодого человека, вырвался ослепительный луч. Открылось нечто, похожее на врата, за которыми был виден сверкающий всеми цветами радуги коридор. Давид завороженно смотрел, как в глубине тоннеля начала сворачиваться спираль: сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока цвета не смешались в один, слепящий глаза, белый поток. Плененный невероятностью происходящего Давид протянул руку, и через мгновение его поглотила яркая вспышка.
Глава 4. Земля, 2225-2345 годы от сотворения мира
Ка́сси тяжело далось последнее видение: ведь ей открылся замысел Творца. Почти неделю она пробыла в горячечном бреду. Все население южных земель – и маги, и джана́ти – переживало за царицу. Но больше всех за здоровье жены опасался Ха́гад и не отходил от ее ложа ни на минуту, предоставив заботы о сыне родственницам. Его беспокойство можно было понять, все-таки ни маги, ни колдуны никогда не болели. Целители могли вылечить магический ожог или срастить кости после