Поющие камни Ласеры. Дарья Лим

линзы для подзорных труб, компасы и астролябии. Красавицу-смуглянку звали, скажем, Джанан. Хотя историю пересказывали столько раз, что бедняжка успела побывать и Джахизой, и Джамилой. Некоторые уверяют, что старый астроном и оптик назвал единственную дочь Анджум – «звездой», – потому что любил небесные светила больше всего прочего.

      Так или иначе, нити судеб Капитана и смуглянки Джанан пересеклись. Завязались крепким узлом. О таком говорят – с первого взгляда. И если для любимца женщин вспыхнувшая страсть оказалась делом привычным, то для скромной восточной красавицы – чем-то из ряда вон выходящим, прежде неизведанным и почти возмутительным. Потому что чужак – при всём своём обаянии – был человеком страшным. По мнению джалийской знати – первостатейным негодяем и преступником. А она – девушка порядочная, незамужняя. Как бы позора не случилось.

      Но случилось нечто большее – любовь. Тут уже не до косых соседских взглядов и брошенных ради порядка посулов отца. Не до прежних интрижек с принцессами и потовыми шлюхами. И даже не до суеверия, мол, женщина на корабле – быть беде.

      – Вы с ней поладите, – сказал Капитан, подавая руку возлюбленной и помогая взойти на борт фрегата. – Вот увидишь. Не зря у неё звёздное имя.

      Джанан была счастлива. Она и впрямь с детства увлекалась наукой отца и знала наперечёт все созвездия – мечтала когда-нибудь отправиться к дальним берегам, чтобы узнать, как выглядят звёзды на другой стороне земли. Долгими вечерами в открытом море она рассказывала легенды о Рогатом Всаднике и Белом Волке:

      – Взгляни туда, – джалийка протягивала тонкую руку, указывая на край неба, где горела путеводная Таллия. – Жадный Волк хотел проглотить её, но подавился и выплюнул. Поэтому она всегда держится в стороне.

      Капитан любил её сказки, потому что любил Джанан. С каждым днём всё сильнее.