Банано-фикус. Виктор Викторович Матвеев

– гранте» к себе на дачу. Не смотря на то, что был пьян, он понимал, что сильно рискует, поэтому, хоть и находился в крайне возбуждённом состоянии, но ехал очень тихо и осторожно. Его сутулая долговязая фигура с длинными руками почти обнимала руль, зрачки глаз напряжённо высматривали, не стоят ли впереди представители автоинспекции. Обычно он никогда не садился пьяным за руль, но тут случай был исключительный. Чтобы хоть как – то успокоиться, Семён включил радиоприёмник и, держа руль одной рукой, другой начал перебирать частоты. На половине радиостанций звучали песни о всепоглощающей нечеловеческой любви мужчины к женщине, реже – женщины к мужчине и уж совсем редко – о их взаимной любви друг к другу. На другой половине радиоволн звучали совершенно пустые разговоры двух или даже трёх радиоведущих друг с другом, слушая которые можно было сделать единственно правильный вывод о том, что эти люди слушали так много песен о чудовищных размеров любви, что их мозг совершенно размяк.

      На этот раз Семёну повезло, его никто не остановил и он без происшествий доехал до нужного съезда с трассы. Оказавшись на лесной дороге, он сразу успокоился и выплюнул в открытое окно жвачку, которую засунул в рот сразу же, как только сел в машину. Семён любил свою дачу, она была его единственной недвижимостью и той отдушиной, где он мог укрыться от мирской суеты. Только загнав машину во внутренний дворик дачи и закрыв ворота изнутри Семён, наконец, почувствовал себя в полной безопасности. Он вдруг вспомнил, что хранил на даче запас, который называл «на случай ядерной войны» – бутылку водки, рыбные, мясные и овощные консервы, сухари – крестьянские корни Семёна проявлялись не только при употреблении алкоголя, но и выражались также ещё и в крайней его запасливости и хозяйственности. Открыв дверь и достав водку и продукты из настенного шкафчика, Семён отнёс всё на летнюю веранду и стал не спеша сервировать там стол.