Ну почему такое невезение? Дома достанется, уроков целая куча. Может, если предупредить, влетит не так сильно?
Вздохнув, полезла за мобильником в сумку. И тут девочку острой иглой прошил страх – мешка со сменной обувью не было. Попытки вспомнить где лежала сменка, когда она выбегала из физкультурного зала, ни к чему не привели. Вроде бы успела его схватить. Но тут девочка засомневалась: «Как же успела, если я про сумку – и то в последний момент вспомнила?»
Развернувшись, поплелась в сторону школы. Но пройдя десяток шагов, подумала: «Кабинеты ведь закрывают на ночь, а забытые балетки можно забрать и завтра».
Огляделась, снова осмотрела микрорайон и решительно направилась к жёлтому десятиэтажному дому. Домофон сработал, и в динамике раздался голос:
– Кто там?
– Это я, бабушка.
– Верочка? А почему ты… Впрочем, поднимайся, поговорим.
Вытерев ноги об узорчатый коврик, возле двери, девочка вошла в просторный холл.
Басовито гудящий, неторопливый лифт довёз её до седьмого этажа. Бабушка уже стояла у порога. Стройная, подтянутая, кареглазая, в белой пушистой блузе и чёрных бархатных штанах. С густой каштановой косой, короной уложенной вокруг головы. Серебрились только виски, что придавало неповторимый шарм бабушкиному облику.
– Так, опять ревела? – сурово сказала она. – Можно узнать, из-за чего на этот раз?
– Можно, – шмыгнула носом Вера, снимая сумку с плеча. Разбирательство все равно состоится, рассудила девочка, но надо же попробовать сделать его менее строгим? – Бабуль, я голодная.
– Мой руки и садись за стол. Дочку я сейчас предупрежу, что ты тут, – бабушка впустила внучку в квартиру и прошла на кухню. Поставив латку на огонь, взяла со стола мобильник:
– Ксения? Верочка у меня. Опять зарёванная. Не беспокойся, накормлю, напою и спать уложу. Сегодня она ночует здесь. Ещё чего, сделает как миленькая. А ты пока своими делами займись, что, по хозяйству работы мало? А я про что? Короче, на одну задачу у тебя сегодня меньше. Будешь навещать своего Никиту Ивановича, передай от меня привет. Ну всё, всё. Не хватало, чтобы и ты разревелась, совсем от рук отбились, что ты, что внучка.
Вера, вытирая руки в ванной и слыша эту тираду, хихикнула. Она знала, о ком речь: мамин педагог из техникума, оконченного ей давным-давно, попал в больницу.
– Нечего подслушивать, – отреагировала бабушка, положив трубку. – Живо за стол.
Перед внучкой была поставлена десертная тарелка, до краёв наполненная овощным рагу. Девочка схватила вилку и принялась уминать вкуснятину, не забывая время от времени поливать её сметаной.
– Так что случилось? Я жду, – напомнила о себе бабушка, когда внучка опустошила тарелку и потянулась за чаем.
– Девчонки дразнятся, – нехотя ответила внучка, наливая заварку из френч-пресса в свою любимую глиняную кружку с дельфинами.
Бабушка фыркнула, доливая ей кипяток.
– Слушай, ба, будешь смеяться, вообще ничего не скажу, – предупредила Вера.
– Испугала. Дразнилки для девчонок – это самая естественная вещь, тебе ли не знать?
– Они не сегодня начали, – пояснила внучка.
– И что же тебя допекло? – поинтересовалась бабушка, поставив чайник на металлическую подставку и присев на стул.
– Понимаешь, они смеются, что я толстая и прыщавая. Я им раньше отвечала, что в таком возрасте не собираюсь изводить себя диетами. А сегодня начали меня обзывать при мальчиках на уроке физкультуры. И смеялись, а там был Андрей…
Вера шумно сглотнула и поспешно отхлебнула чай, чтобы сдержать слезы.
– Дай угадаю: этот недалёкий молодой человек смеялся вместе с ними?
– Бабушка!
– Не кричи на меня. Нос не дорос. Лучше бы подумала головой, если, не все мозги в физкультурном зале оставила. Стал бы парень, действительно испытывающий к тебе симпатию, ржать вместе со всеми, когда тебя высмеивают? И вообще, ты на себя в последний раз в зеркало когда смотрела?
– Вчера, – буркнула Вера нарисованному дельфину на кружке, – а что?
– А то, – передразнила бабушка, – Если хочешь своим девчонкам нос утереть, переставай трескать булочки, переходи на яблоки и салаты. Ну, и зарядку бы по утрам делать не худо.
– Да в курсе я, что пухленькая, – поморщилась внучка, – Но, ба, такими темпами я похудею через год-два.
– Надо быстрее?
– А можно?
Бабушка хмыкнула и оценивающе посмотрела на внучку:
– А сдюжишь?
– Что