– Сварят? За что?! – слабо воскликнул он.
Мэр оборвал смех. Веселье на его лице резко сменилось выражением максимальной умственной сосредоточенности. Как по команде, члены делегации и оркестранты тоже умолкли.
– Я вас чем-то напугал, важный землянин? – виновато спросил мэр.
– Признаться, да. – Верум расстегнул верхнюю пуговицу. Дышалось с трудом. – Я бы не хотел, чтобы из-за нас кого-то лишали жизни.
– Ох! Это я так пошутил! Глупо, глупо пошутил! – запричитал мэр Гимгилимов и стукнул себя пудовым кулаком по широкому лбу. – Не переживайте, уважаемый Верум, никто не будет лишать его жизни! Ничего с ним не случится. Ведь правда же? – оглянулся мэр на свою делегацию. И горколдуны загомонили:
– Верно!
– Не будем убивать!
– Посидит в тюрьме немного, да и будет!
– Не убьём, а жаль! – наперерез всем упрямо заявил какой-то муслин с низким лбом и глубоко запавшими глазами. – Терпеть не могу этих заносчивых востоковцев!
Но его тут же схватили за плечи, бока, захлопнули рот ладонью и втянули в толпу. Мэр поднял руку. Гомон стих.
– А вы шутник, однако, – пробормотал Верум, расстёгивая верхнюю пуговицу куртки.
Справившись, хочет ли землянин слушать оркестр или желает отобедать и прогуляться по Гимгилимам, Трощ велел музыкантам и горколдунам расходиться и возвращаться к повседневным обязанностям. Остались командор и двое военных.
– Важный Верум, прошу, – кивнул Трощ, – в мой личный транспорт.
Благодаря эллипсоидной форме и поверхности корпуса, схожей с мятой фольгой, а также благодаря цвету, машина напоминала тёмно-зелёную металлическую котлету на колёсах.
"Котлета" горовождя имела два боковых ряда белых сидений, обращенных друг к другу, как в лимузине. Или катафалке. В зелёном катафалке.
– Интересная у вас машина, – сказал Верум.
– Очень рад, что вам нравится! – сказал горовождь. – Такая машина дается в пользование вместе с должностью горовождя. Я могу возить вас в любое время дня и ночи, куда вам только вздумается, важный Верум.
– И важного землянина Улита, – добавил командор.
– Мы не хотим злоупотреблять, – вежливо отказался Верум.
– Но можете, – поспешил заверить Трощ. – Сочтем за честь быть злоупотребляемыми.
Машина покатила по улице. Полосатый фургон военной полиции не отставал.
– Трощ, а вы как узнали о нашем приезде? – спросил Верум.
– Меня среди ночи разбудил посыльный Чикфанила. Сперва я хотел заточить посыльного в тюрьму, но, узнав, что в Гимгилимы прибыли уважаемые земляне, тут же подготовил достойную встречу.
– Очень достойную, – согласился командор Кэкущ. – Но без артиллерийской стрельбы и масштабных учений.
– Никакие мы не важные, – ответил Верум, проклиная Улита за его высокомерие. Если бы не его чванливость, то, возможно, их приезд в Гимгилимы прошёл бы менее