Из Оверни сообщали о птицах, кричавших человеческими голосами, о неожиданно увядших виноградниках, о подземном гуле и дрожи земли. Из Лиона пришел слух, что у некоей блудницы родился урод с рогом на лбу и огненно – красными глазами и тут же принялся изрекать жуткие пророчества о приближающихся бедствиях и чуть ли не гибели мира, а потом исчез, растаяв облаком зловонного дыма. Там же, неподалеку, на свет появился теленок с человеческой головой, пророчествующий о наступлении последних времен. Близ Орлеана только что погребенный покойник ухитрился выбраться из могилы и принялся шататься по деревне, отчего все ее жители немедля сбежали в лес. Из Бордо пришло известие о встреченных в болотах устья Гаронны исполинских червях, слепых, но зато с громадной зубастой пастью. Из Вьенна сообщили о появлении там огненного змея. Этот змей, плюясь дымным пламенем, с треском и свистом пролетел над городом среди бела дня и приземлился в лесу с грохотом, от которого можно было оглохнуть. Когда наиболее смелые обыватели во главе с местным кюре, вооружившимся крестом, в котором была заключена частичка мощей святого Губерта, отправились к месту его падения, они обнаружили, что змей уже успел бесследно исчезнуть, оставив после себя несколько десятков поваленных обгорелых деревьев, следы от удара огромных когтей на земле, да несколько больших кусков горячего железа, по виду – не иначе только что вышедшего из адских кузниц. После обряда изгнания бесов их с пением молитв бросили в реку.
Повсеместно и словно неоткуда появилось много волков. Эти звери, всегда причинявшие немало неприятностей, в последние месяцы особенно осмелели.
В Берри, Мене, Бретани, волки только за полтора месяца погубили почти пять сотен человек и разорвали Бог весть сколько скотины.
Волки среди бела дня забегали в деревни и предместья, каким-то чудом ухитряясь проникать и на улицы городов.
В Туре огромный, ростом с доброго теленка волк ворвался в собор во время воскресной мессы и принялся убивать направо и налево. Он загрыз двенадцать человек, ранил вдвое больше, едва не перегрыз горло настоятелю и рухнул замертво возле алтаря. Многие прихожане видели, что за волком следовал призрак козлоногого монаха.
Страх перед этими зверьми побудил служить особые литургии о защите людей и стад от волков, а власть светскую – провести большие облавы, на которые, несмотря на неспокойное время, пришлось отвлечь даже солдат.
Правда, из Сента, из его герцогства, не сообщали пока о каких-либо жутких происшествиях и тем более угрожающих признаках народного волнения в его собственных владениях, но герцог предполагал, что это не от излишней преданности власти французского короля а, напротив, от того, что обитатели Сентонжа еще не привыкли считать себя его подданными. К тому же от его домена до занятых мятежниками земель весьма далеко.
Как всегда и повсюду при каждом значительном