«В разбираемом учении, – писал Е.Н.Трубецкой, – мы уже отметили… сочетание противоположных крайностей – отрицание разума и веры в него. С этим связывается у Ницше противоречивое отношение к философии… Он заявляет себя врагом всякой метафизики; и, однако, не трудно доказать, что у него есть множество метафизических построений, притом построений довольно плохого качества. Во-первых, сущее… определяется у Ницше рядом отрицательных положений: оно бессмысленно, бесцельно, в нем нет разума. Кроме того, Ницше дает ему ряд положительных определений: оно есть беспрерывный процесс. В устах мыслителя, который отрицает возможность познавать какие-либо вечные истины, в особенности странно звучит признание вечности мирового движения, вечности круговорота жизни… Самое учение о вечном круговороте жизни… – один основных тезисов философии Ницше – выводится им… из закона постоянства или вечности мировой энергии. Отрицая причинность, он вместе с тем пытается свести мировой процесс к его первоначальной вечной причине… Одним словом, вся философия Ницше обусловлена применением к сущему тех самых категорий разума, которые он отрицает»[12]. Приведенная пространная цитата из книги Е.Н.Трубецкого выразительно демонстрирует обусловленное высокой интеллектуальной культурой русского мыслителя стремление разрешать любые, в том числе и художественно «закамуфлированные» – как это часто имело место в творчестве Ницше – философские вопросы, оставаясь в рамках традиционной философской проблематики.
Один из наиболее не только философски образованных, но и философски мыслящих деятелей русской культуры Е.Н.Трубецкой, начиная со своего исследования о Ницше, стремился последовательно противостоять губительному для развития русской философской традиции иррационализму, представлявшему собой творчески бесплодную реакцию западной философской мысли на духовно опустошивший ее абсолютный рационализм нового времени.
Во многом благодаря своим обширным познаниям в области истории