На улице уже стемнело, когда до меня донесся хлопок входной двери. Мэл часто последнее время работает допоздна. Нередко мы с ней пересекаемся только утром, когда я, проснувшись спозаранку, выползаю на кухню налить себе стакан воды. А она с дымящейся чашкой кофе уже сидит за кухонным столом и отвечает на первые электронные письма. Настоящая загадка, как ей с таким недосыпом удается утром вставать и идти на работу. Я не знаю, как у нее дела, да и как спросить об этом – тоже не знаю. Между нами пропастью пролегло то, что я сбежала в Нью-Йорк, не сказав ей. И я боялась сделать первый шаг к наведению мостов.
В мою дверь постучали, и я подскочила в кровати.
– Да? – хрипло отозвалась я и откашлялась.
Дверь приоткрылась, Мэл посмотрела прямо на меня. В ее взгляде мелькнуло облегчение, или по крайней мере мне так показалось.
Я подтянула к себе ноги и уселась по-турецки.
– Что-то случилось? – спросила я.
Мгновение она колебалась, убрала с лица волосы.
– Просто хотела тебя проверить.
– Ты… последнее время часто это делаешь, – осторожно заметила я.
Вместо ответа она дернула плечом. Между нами повисло молчание, вина снова сдавила грудь. История с Нью-Йорком все изменила. Я толком не помню, что произошло после того, как старшая сестра застукала нас с Чжэ Ёном у меня в комнате. Зато мне врезалось в память, как он оставил меня. Его печальный взгляд, который разбил мне сердце. И как объятия Мэл сменили его руки. Она ничего не говорила, только обнимала меня, пока я в изнеможении не уснула.
На следующий день я попыталась с ней заговорить, но впервые в жизни между нами вдруг выросла стена. Я отчаянно пыталась пробиться сквозь нее, но, если Мэл сама не протянет мне руку, ничего не получится. И, как бы мне ни хотелось, боюсь, она к этому еще неготова.
– Ты ела? – спросила Мэл, прервав молчание.
Я махнула в сторону письменного стола, на котором стояла усыпанная крошками тарелка. Под сериал я сделала и нехотя сжевала бутерброд. Видимо, чувство голода тоже осталось по ту сторону стены.
Мэл проследила за моей рукой и снова перевела взгляд на меня.
– Я тоже себе сейчас что-нибудь соображу и спать. Завтра рано вставать.
Как отчаянно мне ни хотелось намекнуть ей на темнеющие день ото дня круги под глазами, я просто вздохнула:
– Хорошо.
И подождала, пока она закроет за собой дверь моей комнаты.
Разочарованно откинувшись на подушки, я натянула одеяло аж до подбородка. Ногами я безотчетно елозила по простыне: мне не терпелось согреться. Экран ноутбука погас, перейдя в спящий режим.