Вскоре потрепанный лихтер направился в порт к северу от Трегессер-Гораты. Шестью часами позже он совершил посадку. Еще через час команда лихтера доставила Саймона Трегессера в подвал здания неподалеку от Пилона Трегессеров – шестикилометровой башни, которая поднималась от Нижнего города Трегессер-Гораты через Верхний город, потом через растянутый тор Высшего города и еще на километр вверх. Саймон-Другой ждал в шаре, венчавшем шпиль Пилона.
Лупо стоял у окна, вглядываясь в невероятную высоту башни. Она ему не нравилась. Слишком ненадежная. Слишком напыщенная. Памятник самолюбованию Саймона. Лупо мог бы свалить ее десятками разных способов. Неужели Саймон думает, что не найдется такого безумца, который убьет тысячи, чтобы добраться до одного? Он и сам бы так сделал.
– Это самое опасное место, – сказал он. – Сюда и направится Валерена, если ее источники информации так хороши, как должны быть.
– Не настолько хороши, – ответила Вторая. – У нее нет того, что для этого нужно. Она слишком ленива.
– Да, ленива. Ненавижу Трегессер-Горату.
– Это потому, что ты не можешь ею управлять.
– Да.
Трегессер-Гората впечатляла своими размерами. Ни Высший, ни Верхний город не могли вместить всех жителей соответствующего статуса. После того как сердце Нижнего города расчистили под основание башни, Верхний город стек вниз и занял окрестную территорию. Теперь социальная лестница спускалась от Пилона к Черному Кольцу, затем снова поднималась. В тридцати километрах от центра раскинулись по холмам дворцы нового привилегированного класса, ступенькой выше плебеев, заполнивших Верхний город Трегессер-Гораты.
Самая большая, сказочная крепость, ненадежно угнездившаяся над обрывом, с которого открывался вид на природный абсурд ущелья Фуэрогоменга, принадлежала Валерене Трегессер.
Отдел безопасности Лупо занимал десять нижних уровней Пилона, до самого Высшего города. Хоть он и не любил этого сооружения, но вынужденно находился в нем, когда возвращался домой.
Воздушные лодки плыли по изогнутому клочку неба между днищем Верхнего города и полированным фасадом башни цвета слоновой кости. «Мошки, – подумал Лупо. – Ядовитые насекомые». Он внимательно наблюдал за ними, почти ожидая от каждой из них самоубийственной атаки. Такое уже случалось. Километром выше на стене осталось нестираемое темное пятно.
– Вызови Тэ-Вэ, если ты так беспокоишься, – сказала Вторая. – Выясни, что с ней.
– Я не могу связаться с ней, не сказав кому-то постороннему, кто я такой. Меня не должно быть на Приме.
– Мы укладываемся по времени, – напомнила Четвертая. – Такое нетерпение на тебя не похоже.
Действительно, обычно он был терпеливым, как паук.
– Все