– Мадемуазель, мне велено уведомить вас о грозящей опасности! То, что я хотел бы сообщить, касается ваших владений. Посему, как стемнеет, надеюсь увидеться с вами в саду.
Она резко обернулась, но тот, кто говорил с ней еще минуту назад, исчез, растворяясь в толпе.
– Какая досада! – внезапно бледнея, пробормотала Хлоя, ошеломленная словами незнакомца и, стремительно взбежав по лестнице, машинально направилась в свои покои, совершенно позабыв про Шарлотту.
Едва задвинув тяжелый засов, она бессильно прислонилась спиной к прохладной стене и закрыла глаза. Ее сердце леденело от страха только при мысли о том, что придется встретиться с глазу на глаз с таинственным незнакомцем. Кроме того, ей предстояло каким-то непостижимым образом незаметно попасть в сад, который в это время суток уже крепко спал, укрытый пугающей тенью. Поразмыслив, она подошла к окну и отворила его. Холодный ветер вихрем ворвался в комнату, негостеприимно наполнив ее тоскливой осенней зябкостью. Слегка поежившись, она с опаской огляделась по сторонам, но было тихо и безлюдно, лишь деревья таинственно перешептывались, шелестя едва облетевшими кронами.
«Высота незначительна, поэтому хочу надеяться, что не сверну себе шею, если решусь на столь опрометчивый шаг», – и, собравшись с духом, Хлоя подхватила ажурные бока наряда, глубоко вздохнула и прыгнула в цепкие объятия темноты.
От прыжка нижние юбки ее платья предательски взлетели вверх, оголяя стройные, красивые ноги, казалось надежно укрытые под слоем кринолина. Очутившись на земле, она оправила наряд и поспешила к одной из множества живых изгородей, как вдруг уже знакомый голос окликнул ее по имени. Она затаила дыхание и резко обернулась…
…Хлоя приоткрыла глаза и тут же сощурилась от дикой боли в затылке. В голове били звон, наверное, все колокола мира, а тело безвольно болталось на взмыленной от галопа спине жеребца, уносящего ее в неизвестность.
«Боже милостивый! Да ведь меня украли из дворца!» – промелькнула у нее в голове ужасающая мысль, от которой сделалось дурно.
Она лихорадочно попыталась припомнить, что же на самом деле произошло, но, как ни старалась, все оказалось тщетно.
«О пресвятая дева Мария! Что же со мной будет?» – взмолилась Хлоя, пытливо вглядываясь в темноту ночи, а похититель тем временем, не замечая дороги, вел коня галопом, поднимая за собой густую серую пыль.
Ее руки у запястий и лодыжки были крепко связаны грубой шероховатой веревкой, только явно в спешке затянутый вокруг талии длинный кожаный ремень, угрожая с минуты на минуту отвязаться, удерживал Хлою от неминуемого падения. От бешеной скачки боль в груди становилась невыносимой, и, не сдержавшись, она невольно всхлипнула. Осторожно, чтобы не привлечь внимание всадника, она вгляделась в незнакомую ей местность, тая последнюю надежду на спасение, но мимо проносились чередой