Когда я спросил, зачем он тачку бросил и не поехал на ней, он ответил, что по машине и по документам о пересечении границы его бы быстро нашли. Поэтому отправился на попутках. Вспомнив о своем двоюродном брате в Казахстане, Павел решил направиться туда.
Границу пересекал нелегально, по лесной и болотистой местности, сутки пришлось попрятаться. Там же, в лесу где-то, и сумку с вещами сбросил – устал тащить. Добрался в Костанай без вещей и без денег. Хренова бандитская романтика.
Каким-то чудом он нашел Макса – времени-то много прошло с тех пор, как он бывал в гостях. А в те времена с Максом-Богой имел дела и почти дружил. У меня на тот момент репутация в городе тоже была связана с «движениями», но я старался не болтать об этом – знали только самые близкие и те, кто в «теме». Остальные, которые были «около», слышали только слухи, а слухов ходило много.
А Макс очень любил огласку, все делал шумно, с размахом, к тому времени он уже полгода успел посидеть в тюрьме, пока шло следствие, и был полон этой залихватской криминальной романтики, вперемешку с «А.У.Е.».
И вот в очередной раз мы с Богой договорились встретиться в центре на парковке крупного парка, дабы поговорить о делах насущных. Макс приехал, как всегда не один, с ним всегда были пару человек, один из которых был «торпедой». Я сам всегда в машине был со своими близкими друзьями – в компании у нас было три машины, и мы часто кидали жребий, на какой именно сегодня едем по делам. Потому что какой смысл, например, вчетвером ехать на трех машинах?
Я приехал с Олегом и Сережей. Олег сейчас уже покойник – наркотики. А тогда он был нереально смелым парнем, отличным бойцом и преданным другом. Макс приехал с привычными мне уже лицами. Один из его дружков мне никогда не нравился – он был типа блатным малолеткой, глаза которого всегда выдавали его хитрость, как глаза проститутки выдают ее в церкви.
Но тут я заметил с ними парня, которого вообще никогда не видел и знать не знал. И это было необычно, потому как всех пацанов Макса я знал в лицо. Паша протянул мне руку и представился. Он был с черными смоляными короткими волосами, с черной густой щетиной, широкими плечами. У него были сильно сбитые – до шрамов – кулаки, ростом он был чуть ниже меня. И еще карие глаза – такие сразу, опережая выводы об их обладателе, указывают на его опытность и спокойную холодную уверенность. Но при этом в них пряталась какая-то человеческая доброта.
Бога принялся распаляться о том, что Паша в бегах, как он людей пострелял за дело, как границу по лесам пересекал – и чуть ли не все Пашины дела рассказал. Пашка сделал ему замечание на этот счет с просьбой не трубить об этом на каждом углу, и вот именно это мне очень понравилось.
«Не трепло, и видно, что серьезный, он может оказаться нам всем полезным», – подумал я.
Серьезно настроенных, крепких, преданных, а главное, нетупых парней было мало. Помню, как в 2003 году одни знакомые подошли к нам на улице и поинтересовались,