Он выглядел разъяренным не на шутку – и братья, криво усмехаясь, кланяясь, изображая мимикой раскаяние, попятились к своему возку, где и скрылись, мешая друг другу в попытках залезть одновременно в узенькую дверцу.
– Шаромыжники… – проворчал Самолетов, оглядываясь с таким видом, словно искал, на ком сорвать злость. – Ефим Егорыч, Колумб вы наш и Магеллан в одном лице! Что мы до сих пор торчим, как прибитые? Почему не отправляете обоз?
– Так ведь… – развел руками Мохов с самым убитым видом, – господин есаул буйствуют, невесть какими карами грозят, а заодно и револьвером…
– Есаул? – резко повернулся к поручику Самолетов. – А вот это уж совсем любопытно получается. Про него-то я и забыл от этаких сюрпризов. А там ведь… Идемте?
Глава IV
Положение усугубляется
Возле двух казенных возков оказалось немноголюдно – только Позин торчал, попыхивая трубочкой, да в отдалении тесной кучкой стояло с полдюжины ямщиков, с любопытством прислушивавшихся и присматривавшихся. Еще издали поручик расслышал крик есаула:
– Вот именно-с! Весь обоз обыскать, если потребуется! Все ящики, все грузы, не говоря уж о карманах!
– Господин есаул, – отвечал ему не без вкрадчивости жандарм, – понимаю вашу расстроенность, но просите вы о вещах, как бы деликатнее выразиться, нереальных… Чтобы учинить полный обыск, вскрыть все до единого грузы, рота людей потребуется и не один день времени. К тому же инструментом не располагаем – тут одних гвоздодеров потребуется уйма…
– Топорами! – рявкнул есаул.
Трое сопровождавших «секретный воинский груз» казаков держались в сторонке, как и подобает старым служакам, точно знающим, когда не следует лезть начальству на глаза. Они старательно отводили взгляды, делая вид, что их тут как бы и нету. Поручик явственно расслышал шепоток одного из них:
– Братцы, вот вам крест, глаз не смыкал… Нешто первый раз?
Есаул с ротмистром стояли у распахнутой дверцы возка. Есаул багровел, как вареный рак, жандарм старательно сохранял на лице невозмутимость. Поручик не сдержался, самым вульгарным образом толкнул Самолетова локтем. Тот понятливо кивнул. Жандарм держал в руке пустую, обвисшую кожаную суму с ненарушенными казенными печатями – и сума, в точности как денежный мешочек поручика, покрыта множеством мелких, аккуратных дырочек, походивших по размеру на дробовые, но расположенных с той же непонятной регулярностью…
– Топорами! – крикнул есаул. – Уж топор-то у каждого ямщика найдется! Все до единого грузы распотрошить!
Вид у него тем не менее был не грозный, а скорее уж потерянный. Сразу чувствовалось, что есаул, как частенько бывает, потерял себя и криком пытается вернуть уверенность в себе и в мире – но тщетно, тщетно…
– Голубчик…
– Я