– Мы договорились? – спросил он, бросив короткий взгляд в сторону растерянного ярла.
Продавец осторожно кивнул.
Светловолосый вернул меч в ножны.
– Просто небольшая ссора между друзьями, – пояснил он ярлу. – Торговле не мешает. Мы с товарищами будем счастливы уладить это дело где-нибудь за пределами города.
Ярл поколебался, затем тоже кивнул, не обращая внимания на крики шведов, склонившихся над телом своего предводителя.
– Плати деньги и забирай своего попа. И хватит шуметь, эй, вы там. Когда хочешь кого-то обозвать, сначала научись уворачиваться. Если недовольны, пожалуйста, можете драться. Но не здесь. Плохо для торговли. Давайте подходите, кто там следующий?
Когда христианские священники обнялись, а светловолосый вернулся к горстке ощетинившихся оружием бойцов, Шеф почувствовал, что его толкают на насыпь. На мгновение его охватила паника, как актера, забывшего свою роль. Затем, увидев суетящегося впереди Никко и встревоженного Карли позади, он вспомнил, что должен делать.
И начал медленно стаскивать грязную шерстяную рубаху.
– Что тут у нас? – спросил распорядитель торгов. – Сильный молодой мужчина, может выполнять простую кузнечную работу, продают его какие-то утконогие… Да без разницы, кто его продает.
Шеф швырнул рубаху на землю, поправил на груди серебряный амулет Рига и напряг мускулы, подражая поведению крестьянских батраков при найме. Солнце высветило на спине старые шрамы от порок, которым много лет назад подвергал его приемный отец.
– А он смирный? – выкрикнул кто-то. – Он совсем не выглядит послушным.
– Раба можно сделать послушным! – закричал Никко, стоявший рядом с распорядителем торгов.
Шеф задумчиво кивнул, подходя к ним. При этом он аккуратно расправил пальцы левой руки и сжал их в кулак, большим пальцем прикрывая вторые суставы указательного и среднего, как показывал Карли. Это должно смотреться эффектно. Не толкотня и не возня.
Выдвинув вперед левую ногу согласно наставлениям Карли, он нанес левой рукой короткий боковой удар, подкрепляя его всем весом тела и как бы стараясь бросить кулак за свое правое плечо. Левый хук пришелся не в челюсть Никко – Карли не советовал так делать начинающему, – а в правый висок. Грузный мужчина, не ожидавший удара, сразу же рухнул на колени.
Шеф схватил его за ворот, поднял на ноги и развернул лицом к толпе.
– А вот утконогий! – крикнул он по-норманнски. – Болтает много. Ни к чему не пригоден. Сколько за него дадите?
– А я думал, это он тебя продает, – раздался голос.
Шеф пожал плечами:
– Я раздумал продаваться. – Он обвел взглядом толпу, стараясь заворожить ее своим единственным глазом.
Что делает человека рабом? По большому счету только его согласие. А раба, который вовсе не согласен, вовсе не подчиняется,