Но в дни, проводимые с ребятишками, Александр бывал счастлив. Ничто в жизни уже не могло дать ему такого счастья как эти редкие свидания. Портило дни встреч лишь вечернее расставание: Саша приводил детей домой, бывшая жена открывала дверь, дети прощались, обнимали его, а самый маленький начинал плакать и кричать: «Я хочу к тебе, папа! Можно, я поживу у тебя, а? Давай попросим маму, и я у тебя переночую?»
Саша в такие моменты чувствовал, что ещё немного – и он сам расплачется: сердце сжималось в комок, слёзы уже готовы были блеснуть на глазах. Он отрывал сынишку от себя, гладил его, горько плачущего, по головке, целовал, бормотал что-то ободряющее и поскорее уходил, стараясь не глядеть на бывшую жену. Бредя по улице, ещё долго вспоминал проведённый с детьми день, снова перед глазами вставал миг прощания, и Саша, не в силах справиться с самим собой, заходил в ближайший бар или кафе, где заказывал себе что-нибудь выпить.
А после выпитого идти домой, в пустую квартиру, где всего пару часов назад царило веселье, звучал детский смех, где на полу ещё валялись игрушки и крошки от торта, совершенно не хотелось. Александр покупал бутылку водки, немного еды и ехал автобусом на окраину города – в гости к старому Иоганну Николаевичу Вольфу по прозвищу Гутентак. В беседах с ним Саше часто удавалось забыть о многих неприятностях и развеять тяжёлые мысли. Иоганн Николаевич умел разговаривать. А ещё он умел думать – и это было главной причиной, по которой Саша любил его общество.
Бывать в гостях у этого человека так часто, как того хотелось Александру, не получалось – Иоганн Николаевич периодически напоминал непреложное правило: «Если тебе, Саша, действительно плохо, и я могу как-то помочь – милости прошу. Но если просто не с кем побухать, то не надоедай своими посещениями, хорошо? Я от этого начинаю нервничать». И Александр, помня закон старого Вольфа, не злоупотреблял гостеприимством старика, бывая у него лишь тогда, когда было плохо по-настоящему. Гутентак всегда выручал в трудные минуты и помогал Саше всё расставлять на свои места.
На этот раз жена звонила, узнав от Володи о скором Сашином путешествии. После развода их общий друг Владимир оказался «меж двух огней» – он не хотел терять товарища, и в тоже время для него не было причин становиться врагом бывшей супруги Александра – она очень дружила с Володиной женой и, волей – неволей, общение не прерывалось.
Если разваливается чей-то брак, то часто вместе с бывшими супругами страдают их друзья – они словно чувствуют какую-то вину, хотя на самом деле никакой их вины в большинстве случаев нет. Просто люди боятся быть обвинёнными в пристрастии к одной из сторон и при этом потерять друга. Так было и с Володей, пока Саша не объяснил