в том, чтобы объект икс вырвать из привычного хода времени, скрыть и заставить появиться спустя долгие годы. Даже если во время консервации объекта в место, где он стоит, ударит ядерная ракета, ничего не случится, поскольку объекта в данный момент не будет в этой точке пространства. Я не могу объяснить это, поскольку на борту всего несколько физиков, а остальные не поймут ничего. Так что просто поверьте на слово. Для людей, законсервированных в ковчеге, один сутки, проведенные на объекте, будут равняться двум годам, по году за каждые двенадцать часов. Всё будет как всегда, каждый будет заниматься обычным делом, просто спустя какое-то время автомат отключит системы, управляющие потоком, и объект вернётся в нормальный мир.

      – И каковы проценты удачи эксперимента? – подал голос Аркадий, так и не открывая глаз. – Сколько у вас удачных перемещений? И насколько большие были объекты?

      – Вероятность, что всё пройдёт хорошо, составляет восемьдесят один процент. Было проведено несколько экспериментов на людях, все испытуемые благополучно покинули поток спустя год. Неодушевлённый объект пребывал в потоке четыре года.

      – Что ж, восемьдесят один лучше, чем семьдесят, но хуже, чем девяносто, – весело крикнул из конца салона тот самый медик с растрёпанными волосами и в майке с черепом. – Мне бы такие проценты на рулетке, я бы, на хрен, никуда не полетел.

      Последняя часть фразы потонула в одобрительном гоготе.

      – В чём причина консервации объекта именно сейчас? – снова поднял руку майор.

      – Причина консервации – в нестабильности в мире. По данным наших аналитиков в ближайшее время может случиться ряд техногенных катастроф, которые приведут к полному исчезновению человека как вида. Мы – последний резерв человечества или просто лучший его резерв.

      – Почему именно мы? – спросил Аркадий.

      – Вас отбирали из тысяч кандидатов. Вы лучшие в какой-то из областей: медицины, науки, военного дела. Вы надежда, последняя надежда. Ну, а если ничего не случится, что ж, тогда вы увидите далёкое будущее.

      Раздалось несколько смешков, но в полумраке салона Мечислав не смог разглядеть, кто смеялся. Но общий настрой людей, сидящих в самолёте, ему понравился. Все испытывали возбуждение, всех ждало что-то новое. Они смогут увидеть мир через пятьдесят лет. Если, конечно, будет что и кому видеть.

      – Что из себя представляет ковчег? – спросил кто-то из сидящих впереди.

      – Ковчег – это бывшая военная база в сердце Алтайских гор, она имеет наземный комплекс и шесть подземных уровней, уходящих на глубину более ста метров.

      – А что останется на месте базы, когда она уйдёт в поток? – спросил тот же голос.

      – Ничего, – просто ответила Ольга, – исчезнет огромный массив, состоящий из земли, скал и строений.

      – Тогда напрашивается следующий вопрос, – подал голос Аркадий, – что будет, если ландшафт за время нашего пребывания в потоке изменится?

      – По тестам и расчётам, база займёт то же положение, что было