Э-э… она работает?.. – опешил я. – Самое время.
Я протопал к колонке и выключил её. Тишины не случилось, краскопульт жужжал, но хоть подпевать бандитка прекратила. С удивлением посмотрела на колонку и обнаружила меня. Краскопульт замолк.
– Здрассьте, – сказал я сердито. – Чем вы тут занимаетесь?
– Белю, – ответила она, снимая очки.
Чёрт, некоторым хоть штаны на голову, всё равно будто только что со съёмок рекламы!
– Вы на часы смотрели? – строго спросил я.
– Нет, а что? – хитро скосила глаза бандитка.
– А то! – гневно заявил я. – Что полночь, и нормальные люди уже давно спят!
– Вы уверены? Точно нормальные? – ехидно улыбнулась эта язва, спрыгнула со ступеньки лестницы, подошла и практически направила мне в живот краскопульт.
– Вот хамства не надо, – буркнул я. – И аппарат уберите.
– Боитесь, что расстреляю? – хмыкнула она.
Я окинул взглядом замызганную мелом комнату и позволил себе сарказм.
– Полагаю, что промахнётесь.
Меня тут же ошарашило холодной жидкостью. Я отскочил и уставился на свой живот, мокрая рубаха стала белой и облепила меня. Э-э…
– Вы в своём уме? – морщась, уточнил я.
Бандитка невинно моргнула:
– Упс, простите. Я правда, такая неловкая. Вы были правы: ничего не смыслю в аэродинамике разбрыгивания побелки…
– То есть вы решили взять за правило: обливать меня при каждой встрече?! – рыкнул я.
– Нет, – ещё невинней проговорила она, – в прошлый раз облили меня вы.
– Чем же? – удивился я.
– Вопиющим недружелюбием и негативными флюидами.
Какая же она дерзкая! И красивая. Чертовски!
– Я не люблю посторонних, – буркнул я, на самом деле раздосадованный, что ошибся насчёт промышленного шпионажа, а Кирилл был прав. Если она и шпионка, то какая-то уж очень профессиональная – так играть обиженную Барби с намёком на мозг не всякому дано. Вручил бы Оскара, если б номинировалась. Но свои ошибки я признавать не люблю, а хамского поведения так тем более!
– Представьте себе, и я! – весело заявила как там её… Милена.
– Это не даёт вам право нарушать установленные законом правила поведения и общежития.
– Общежития? Где? Кто? Тут ещё кто-то живёт? – ахнула она и тут же добавила через губу: – Не заметила. Это мой дом, моя земля, мои владения.
– У-у, – присвистнул я. – Да вы латифундистка! Аж двадцать соток и бугор!
Они презрительно скривила губы:
– Да, прекрасные двадцать соток и дом. И я вас не приглашала! Люблю белить в одиночестве, знаете ли. Так что выход сами найдёте?
Побеленная рубашка противно клеилась к моему животу, я расстегнул её. Девица прилипла взглядом к тому, что открылось. Ну да, спортом я занимаюсь регулярно. В её взгляде пропала язвительность. Ха! Довольный, я засунул руки в карманы и парировал:
– Я-то