Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942. Генрих Хаапе

прибывших для нашей поддержки, отправились к своим бойцам, офицеры 3-го батальона еще ненадолго задержались в штабе. Нойхофф сохранял очень серьезный и озабоченный вид, Хиллеманнс, как всегда, был занят своей ежедневной возней с бумагами. Кагенек, Штольце и Ламмердинг, действуя по принципу «только не показывать виду», как обычно подтрунивали друг над другом. И наши младшие офицеры не проявляли особого беспокойства по поводу завтрашнего дня. Напротив, казалось, что большинство офицеров никак не могли дождаться того момента, когда же начнется настоящее дело. Наконец Хиллеманнс сложил все свои бумаги и раздал отдельным подразделениям батальона копии приказа Нойхоффа о предстоящей 15 июля 1941 года атаке.

      Этот приказ заканчивался словами: «Мы, военнослужащие 3-го батальона, офицеры, унтер-офицеры и рядовые, идем в бой с верой в нашу победу за фюрера, народ и отечество! На фронте, 14.07.1941. Подпись: Нойхофф, майор».

      При свете последних лучей заходящего солнца я написал длинное письмо Марте, стараясь особо не касаться опасностей предстоящего боя. Я очень устал и был рад, что у нас оставалось еще несколько часов на сон. Только в 3 часа утра наши солдаты должны были занять свои исходные позиции.

* * *

      До рассвета оставался один час. Наши хорошо замаскированные роты залегли скрытно от вражеских глаз в высокой траве, за кустами и на ржаных полях. Позади нас заняли позиции тридцать восемь артиллерийских батарей разного калибра, среди них и «Толстушка Лина», 250-мм орудие специального назначения.[32] «Толстушка Лина» должна была заняться самым мощным вражеским дотом, из которого простреливался весь перешеек. Недалеко от меня занимали позиции четыре 88-мм зенитки. Они должны были вести огонь прямой наводкой по амбразурам и бойницам других русских дотов.

      Поскольку до начала артиллерийской подготовки оставалось еще полчаса, Дехорн и я решили укрыться от полчищ комаров в моем «Мерседесе». Вегенер и водитель уже сидели внутри и курили. Я тоже решил закурить, отчасти чтобы хоть чем-нибудь заняться и отчасти чтобы отогнать комаров. Но так как комары продолжали яростно атаковать нас, мы вынуждены были поднять стекла. В машине воцарилась напряженная тишина. Скорее чтобы прервать тягостное молчание, нежели потому, что это было действительно необходимо, я обратился к Вегенеру:

      – Вам понятна ваша задача?

      – Так точно, герр ассистенцарцт!

      – Хорошо!

      Взошло багрово-красное солнце. Перед нами лежала заболоченная равнина, которая на некотором отдалении переходила в луга, а за деревней, на другом берегу обоих озер раскинулись поля, засеянные зерновыми культурами. Рядом с нашей машиной, укрывшись за кустами, стояли командиры 88-мм зениток и курили одну сигарету за другой.

      Всех охватило нервное напряжение.

      Вегенер взял свою сумку с медицинскими инструментами, попрощался с нами и отправился к штабу батальона. Мимо нас прошли Нойхофф, Хиллеманнс