Она ещё не пришла в себя от встречи с Сонни. Повторяла, что надо забыть о том, что произошло между ними и жить, как жила раньше, но забыть не могла.
Как бы то ни было, она слишком дорожила Джонни, чтобы рисковать потерять его из-за глупой выходки по пьянке; надо принять меры, пока не поздно. Но что можно сделать?
Лорелей присела на скамейку дать ногам отдохнуть. Она улыбнулась и тряхнула головой: Сонни уж точно будет держаться от неё подальше после того, как она сбежала с катка. Готовность объясниться она изъявила, но дело обернулось так, что время для объяснений ещё не пришло.
Когда Лорелей переступила порог дома, было шесть, в квартире стояла полная тишина. На диване с овальным приставным пуфом, где обычно по вечерам устраивался Джонни, подушки всё ещё лежали нетронутыми. Лорелей громко окликнула любимого. Не получив ответа, она пошла посмотреть, ни сидит ли он за работой у себя в кабинете: каждый раз, когда Джонни запирался у себя, он отгораживался от всего мира. Лорелей включила свет, но все предметы лежали там же, куда она их положила сегодня утром, даже брошенная толстовка висела там же на подлокотнике кресла. В спальне тоже никого не было.
Ещё не вернулся.
Она подобрала с пола пару черных носков Джонни и бросила в корзину для грязного белья: привычка разбрасывать носки по всей комнате у него никогда не пройдёт.
Лорелей надела фартук и пошла на кухню пытаться приготовить ужин, достойный назваться ужином. Вытащила из холодильника рыбу и почистила под проточной водой, чтобы чешуя не разлеталась по кухне, этому научила её домработница Майра, на конец недели она уехала к родственникам. Лорелей решила воспользоваться отсутствием Майры и провести вечер один на один с Джонни, как они вечеряли вдвоём, когда только начали жить вместе. Лорелей почистила картошку, мелко порезала и выложила на противень вместе с рыбой в надежде, что не превратиться в кашу и не сгорит.
Поставила противень в духовку, наскоро вымылась под душем, надела кружевные трусики и комбинацию, чулки на резинках, влезла в короткое синее платье со скошенным низом. Собрала передние волосы на затылке и закрепила красивой заколкой. Наконец немого подкрасилась.
Заботливо накрыла стол, в середину поставила маленькую стеклянную вазочку с зажжённой свечой.
Время шло, Джонни словно испарился. Лорелей терпеливо ждала. Ужин остывал, свеча наполовину сгорела.
В восемь на мобильник пришла эсэмэска:
Не жди меня, поужинаю в ресторане с Итаном.
Она вздохнула: обычно Джонни уходил посидеть с Итаном после ужина, чтобы «не потерять друга», как он говорил, когда оправдывался, что идёт к Итану один. Надеюсь, что сегодняшняя неожиданность не станет привычкой. Даже не подумал позвонить, чтобы зря не готовила, а он знал, как неохотно она встаёт к плите.
Делать нечего, придётся садиться за стол одной. Её охватило разочарование: хоть раз она вроде бы приготовила приличное блюдо, а Джонни нет, и похвалить её некому.