Ждать долго не пришлось.
Дверь распахнулась, ударившись о стену и оттуда вылетел мужик в белой рубашке с закатанными рукавами и жилете. Второй владелец «Билингвы» тоже был красавчиком, хотя намного более слащавым, чем Эльдар.
– Это кто тут такой охреневший! – Рявкнул он и осекся, увидев меня.
Взгляд скользнул по ногам, задержавшись там, где юбка задралась, открывая край чулка. Он облизнулся, но перевел его выше, намертво застряв на груди.
На моих торчащих сосках.
– Фамилия?.. – медленно спросил он, опираясь руками на подоконник по обе стороны от меня. Бежать было некуда.
6
– Волкова! – нагло выплюнула я ему в лицо с видом: «Ну и что ты мне сделаешь?»
Серьезно, даже вылететь из института меня пугало гораздо меньше обещанного Лысым.
Чельцов вырвал сигарету из моей руки и резким движением выбросил в окно.
– Совсем охренела, Волкова?! – он сгреб меня с подоконника и тычком придал ускорение. – В кабинет!
Тяжелая дубовая дверь захлопнулась за нами как крышка гроба.
Я развернулась, глядя на человека, которого должна соблазнить, иначе меня, Лешку и моих сестер ждет очень незавидная судьба. Это придало мне смелости.
Чельцов дергаными движениями закатал рукава еще выше.
– И как ты объяснишь свое поведение?
Он стоял ко мне вплотную, и сделай я еще шаг, мои заострившиеся соски коснулись бы его груди.
– Курить очень хотелось, – пожала я плечами с придурковатым видом.
Отвела прядь волос за ухо и задержала руку у лица, задумчиво обняв палец губами. И он повелся! Сглотнул тяжело, глядя на мои губы и сам сделал тот самый шаг вперед. Теперь, когда он на меня орал, я чувствовала его дыхание, в котором смешивалась мята, пряный аромат и где-то на самом дне маячил привкус табака. Ага, сам курит!
– Ты в курсе, что правила вуза запрещают? Это закон, Волкова! Кому как не тебе, будущему юристу, это понимать? У тебя все эти законы должны отскакивать!
– Откуда отскакивать? – Глупо спросила я, таращась в его бледно-голубые глаза как идиотка.
– От… От… – он потерял мысль, сам потерявшись рядом со мной. Моя грудь уже ощутимо плющилась о его жилет, мягко продавливаясь, а ярость… – От губ отскакивать!
Максим Чельцов сжал пальцами мои щеки и зачем-то приблизил мое лицо к своему.
Голова закружилась сильнее. Я попыталась что-то сказать, но в мыслях был сплошной хаос. Реальность поплыла, разделяя меня на две половины: внешнюю и внутреннюю. И внутренняя часть сказала: «Ой, все», когда внешняя высунула кончик языка и дотронулась им до мужского пальца рядом с моим ртом.
Чельцов замер, глядя на меня, и его зрачки прямо под моим взглядом расползлись чернильными пятнами по радужке цвета северного моря.
Большой палец чуть сдвинулся, коснувшись моей губы, погладил ее, очерчивая края и вдруг смял, проникая мне в рот. Я обхватила его губами и слегка засосала. На вкус он был