Анестезия. Илона Якимова

он говорит,

                                               – я – Гэндальф, а ты – Беорн.

      И пока мы идем по лесу, тьма наступает со всех сторон.

      Мы приходим к реке, где вода голуба, холодна, глубока,

      И по той реке косяками текут века,

      И пока мы сидим в обнимку на каменном берегу,

      Кормить уже не могу, но еще говорить могу.

      У меня не будет дочки, она умерла, такие дела.

      Не сказать, что я очень ее ждала, а тебя ждала.

      Ты не вместо нее, ты – следом за ней, ты – здесь,

      Она – это только весть,

      О том, что любовь конечна, что жизнь сожжена дотла.

      Что могла – отдала тебе, но не много-то помогла.

      У тебя за морем родня и тут, у леса, родня,

      Ты, когда подрастешь побольше, просто забудь меня.

      Сын Беорна, эти люди немного похожи на тех волков,

      Но вотще не скинут шелков, не имут оков,

      А бывают, которые с виду похожи на тех овец,

      Не из той семьи твой отец.

      Сын Беорна, Гэндальф,

                в твоих глазах я любовью еще жива,

      В остальных я – уже деревья, цветы, трава,

      Над холодным полем – пижма, крушина,

                                                     огромная синева,

      Фотоснимок,

                          боль,

                                  как же так,

                                               эмаль,