– Прости, не очень-то культурно, я знаю. Но я не ел рыбу с чипсами целую вечность, – проговорил Ник с набитым ртом.
Усевшись напротив него, Жюстин выловила один чипс и откусила небольшой кусочек. Она была голодна, а чипс оказался превосходным – хрустящим и поджаристым снаружи, белым и рассыпчатым внутри.
Ник приканчивал уже вторую горсть чипсов, когда внезапно сказал:
– Так, значит, «Звезда», да? И как там работается? О чем была твоя последняя статья?
Жюстин вздохнула.
– Никаких статей. Пока. В данный момент я всего лишь офисный помощник.
– Разве это не…
– Именно так. Официально я главная по разгребанию дерьма. Я надеялась, что к этому времени уже буду настоящим журналистом, но…
– Кстати о «Звезде», скоро же выходит новый выпуск?
– Завтра уже в магазинах, – подтвердила Жюстин с самой рекламной интонацией. – Хотя есть возможность получить экземпляр пораньше.
Она указала на свою сумку, откуда выглядывал абсолютно новый, свернутый трубочкой журнал. Лицо Ника осветилось искренним, детским восхищением.
– Можно? – спросил он.
– Конечно.
Совершенно не задумываясь, он вытер свои жирные пальцы о футболку, прежде чем потянуться за журналом. Затем открыл его на последней странице и стал листать назад, пока не остановился – и, похоже, уже привычно, решила Жюстин, – на гороскопах. Улыбнувшись, она припомнила его юношескую одержимость астрологией, которую, она полагала, он уже перерос, так же как и костюм лемура.
Странно, задумалась Жюстин. С одной стороны, с Ником ей было легко и свободно, словно они знали друг друга целую вечность. В каком-то смысле так и было. Но с другой – он, в сущности, был для нее незнакомцем. Он, вероятно, стал слегка выше, чем тот Ник, которого она помнила, и разве что самую малость менее долговязым. Но вот его лицо… Его лицо изменилось. «Как?» – вопрошала она саму себя, словно ей, с карандашом в руках, предстояло фиксировать малейшие изменения в этом новом, повзрослевшем Нике Джордане. Сначала ей вспомнился набор матрешек. Наверное, смотреть на нынешнего Ника было все равно что смотреть на самую большую матрешку, зная, что внутри нее прячется другая, поменьше, с которой ты уже был знаком. Но нет, решила девушка. Дело было не совсем так. Скорее, повзрослевший Ник проступал через образ прежнего Ника – скулы, подбородок и лоб стали более выступающими и очерченными. Глаза остались такими же широкими и голубыми, черты лица – подвижными и выразительными, а улыбка – все такой же слегка кривоватой.
Он