Подари мне эдельвейс. Мой любимый ботаник. Евгения Смирнова. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Евгения Смирнова
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Серия:
Жанр произведения: Современные любовные романы
Год издания: 2019
isbn:
Скачать книгу
Бойфренд бросил, заявив, что она, видите ли, «не его уровня». Интересно и какой же у него такой уровень? Наверное, Светка из рекламного отдела, к которой он, как оказалось, уже месяц подбивал клинья и все об этом знали, кроме нее. Знали и посмеивались, а она все ходила и улыбалась, думая, что у нее есть он, такой красивый, умный, веселый. А его уже оказывается и не было вовсе. Да и ничего не было: ни белозубой Светкиной улыбки, ни ног от ушей, ни блестящих белокурых локонов до пояса, ни огромных голубых глаз, ни Германа. Зато теперь так неожиданно у нее в кармане лежал гладкий бледно-розовый листочек, на котором золотыми буквами было выбито: «Екатеринбург-Сочи». А еще были указаны ее имя, фамилия и отчество: «Колач Людмила Александровна», номер вагона и место.

      Ей впервые предстояло ехать в СВ! Билет был для нее слишком дорогим, и она помнила, как целые десять минуты мялась у кассы, принимая решение ехать или нет, когда молоденькая кассирша, пощелкав по грязной клавиатуре красными наманикюренными ноготками, сообщила, что остались только верхние полки на боковушках плацкарта и СВ. А потом громко захихикала, прочитав ее фамилию.

      – Калач? – воскликнула перегидрольная фея.

      – Колач, – поправила Людмила, – через «о», и ударение на первый слог.

      Кассирша пожала плечами, как бы говоря, что пассажирка болтает всякие глупости, отдала ей билет, паспорт и с шумом опустила стеклянную перегородку, на которой уже красовалась табличка «Перерыв пятнадцать минут».

      Мила печально вздохнула.

      Вот уже тридцать лет, как она произносила одну и ту же фразу и отчаянно мечтала избавиться от своей фамилии. Вот бы выйти замуж за Князева или Цветкова, к примеру.

      Наконец, на одном из вагонов Людмила, или как все ее называли, просто Мила, остановилась и прочитала заветный номер «13».

      Ну а какой же еще вагон ей мог достаться?

      Конечно, тринадцатый. Впрочем, оказалось, что вагоны с пятого по двенадцатый включительно отсутствуют, и ее тринадцатый номер следует прямо за шестым вагоном, в котором располагался ресторан.

      Мила достала из кармана билет, затем паспорт и незаметно смахнула со лба капли пота. Девушка взглянула на проводницу, ожидая увидеть на ее лице неодобрение, но наткнулась на милое улыбающееся лицо молодой женщины исполинского роста.

      – Намаялась, горемычная? – посочувствовала дама, взглянув на увесистый чемодан и душивший Людмилу огромный вязаный шарф, на который все-таки упала капля пота.

      – Ага, – закивала Мила, и прижала чемодан к джинсовому боку, – и что я с ним дальше делать буду, ума не приложу.

      – Так починить надо же!

      Проводница взглянула на девушку, потом на фото в паспорте, и одобрительно кивнула.

      – Мне не кому чинить, я одна еду.

      – А вот и нет! – она широко улыбнулась.

      – Как это? – изумилась Мила. – Меня девушка в кассе уверила, что второй билет в это купе не продан, это же всего два дня назад было!

      – Не всего, а целых два дня назад. Мужчина с тобой поедет, – сказала женщина.

      А потом добавила:

      – Настоящий дикарь!

      Проводница восхищенно причмокнула языком.

      – Я не хочу с дикарем! – испугалась Мила.

      – Да не боись! Мы в обиду тебя не дадим. Правда, Катюха?

      Она подмигнула своей спускавшейся напарнице.

      – Поможем-ка девушке чемодан заволочь. Мы сейчас тебе его снизу подадим, а ты принимай. Втроем точно сдюжим! Ну, давай, девушка, твой тяжелый на раз, два, три…

      В вагоне оказалось невыносимо жарко.

      Ну почему с ней все время так? Еще сегодня утром она с трудом высунулась из-под огромного пухового одеяла, поводила сразу замерзшим носом и констатировала, что дома «холод собачий». А вот в вагоне поезда просто жарища!

      По лбу скатилась соленая капелька, повисла на носу, а затем расплылась на рукаве светло-бежевого драпового полупальто огромным темным пятном.

      – Вот блин! – выругалась Мила, и попыталась одной рукой расстегнуть массивные пуговицы.

      Ничего не выходило. Она сделала последний ожесточенный рывок, и пуговица-ракушка осталась у нее в руке.

      – Нет, сегодня определенно не мой день.

      Служебное купе… Купе проводников… Первое… Ага, последнее! Это ее купе. В нем она должна была ехать в абсолютном одиночестве и оплакивать свою так и не состоявшуюся любовь с Германом Трубецким.

      Подумать только, она могла стать Людмилой Александровной Трубецкой!

      Она ведь уже и роспись придумала, и платье подвенечное выбрала, и кольцо, и даже предложила своей лучшей подружке Мирославе, или попросту Мире, стать ее свидетельницей на свадьбе. И Мира согласилась, и совсем не стала над ней смеяться. Она знала, что сейчас над Милой просто нельзя смеяться, невозможно. И Мила тогда подумала, что у нее самая замечательная подруга на свете, что она ее понимает как никто, и что только с Мирой она может поделиться абсолютно всем. Мила и Мира…

      Мила