Грани Обсидиана. История Берты. Наталья Колесова

за плечо так и не распакованный мешок.

      ***

      Ей казалось, что смеется и разговаривает она больше и громче всех.

      Хотя окружающие точно так же галдели, кричали, кое-где и пели: горячее вино очень этому способствовало. Оно же и грело. Как и костры – самый большой в центре, четыре по углам широкой площади, что расположена перед подъемом на замковый холм. Сейчас замок полностью сливался с темным небом, лишь у главных врат горела пара факелов. Подумалось мельком: как огненные глаза ночного зверя. Подумалось и забылось: не до прошлых и будущих страхов сейчас, когда в животе полно (Хозяева расстарались, зажарив на огне лосиные туши), в голове легко и хмельно, губы и пальцы липкие от сластей и вкусного печева, которые продают снующие в толпе лоточники (не забыть прикупить сестренкам!). Подруг то и дело подхватывали и выводили в танцевальный круг незнакомые парни, а то и взрослые мужчины. Девушки и отнекивались, и отбивались, хохотали и били по рукам особо приставучих – и всё танцевали, танцевали. Хотя большинство танцев Берта знать не знала, и плясала не всегда в такт мелодии или хлопанью в ладоши, сегодня это ни ее, ни окружающих нисколько не волновало. Как и то, что завтра кто-то проснется с хмельною головою, кто-то в обнимку с незнакомцем-незнакомкой; а кто и вовсе в теплом хлеву, не найдя в себе сил дойти до постоя…

      Запыхавшаяся, разогревшаяся от плясок, вина и жара близких костров, Берта полностью расстегнула свой шугай3. Эта одежда – нарядная куртка с беличьей оторочкой, подбитая заячьим мехом; материн нарядный платок, сейчас уже просто повязанный вокруг пояса; да нарядное платье, шитое и вышитое самой Бертой – с тех добрых времен на родине, совсем недавних, но теперь таких далеких…