Дни тянулись привычной чередой, и Мария несла на своих плечах нелегкий груз хозяйственных забот, используя каждый свободный час для занятий вышивкой. Такая жизнь казалась наилучшим вариантом из всех возможных в ее положении, и потому Мария была если не счастлива, то довольна жизнью. Единственное, о чем она мечтала, – это получить весточку от Джанет и почаще видеть сына. А еще она надеялась, что со дня на день приедет с хорошими новостями сэр Адам.
Так зачем же ей брать дополнительную работу и привлекать к себе нежелательное внимание?
Торговец с недоумением смотрел на Марию, искренне не понимая ее «странностей».
– А кто говорит о том, что нужно вам? – спросил он. – Вышивки нужны другим. А денег, знаете ли, всегда не хватает. Ну как еще мне говорить с вами, чтобы вы поняли это?
От такой наглости торговца Мария невольно рассмеялась.
– Это добрый знак, что вы смеетесь, миледи, – проговорил старик. – Вы слишком молоды, чтобы скрываться под этим вашим старушечьим платьем.
Марии действительно было немного – всего двадцать шесть. Но выглядела она лет на десять старше. Впрочем, она сознательно стремилась к этому.
– И эта лента… – поморщился купец, вытаскивая одну из расшитых ею лент. – Вы делаете столь прекрасные вещицы для других, но никогда не надеваете их сами. Позвольте хотя бы мне предложить вам надеть…
– Не сегодня, Бэрфорд, не сегодня… – перебила старика Мария.
Разговор о том, как много она работает и как плохо одевается, возникал между ними уже не раз и не два, но Мария стойко держала свои позиции. Она знала, что только так сможет не привлекать к себе внимания. К тому же одеваться именно так было проще. Темный бесформенный балахон, плотная вуаль и какая-нибудь шаль с темной вышивкой… Прежде у Марии не было столь изможденного лица, но она объясняла это для себя тем, что слишком много работала.
«Голодный воробушек».
Эти слова, которые когда-то говорила ей Джанет, она вспоминала теперь с задумчивой улыбкой. Если бы сейчас здесь была ее сестра, то напекла бы гору пирогов и заставила бы ее, Марию, есть, уверяя, что необходимо поправиться хотя бы на несколько стоунов.
Мария видела, что торговец хотел возразить ей, но колебался, не зная, как начать.
– Что ж, мне пора, – сказала она, внезапно вспомнив про обилие хозяйственных дел. Заря давно сменилась рассветом, и к лавке старика подходили первые покупатели.
Начинался еще один день, который обещал стать великолепным. Марии нравилось летом проводить время на севере Англии с ее пышной зеленью садов и лугов, что резко контрастировало с северо-востоком Шотландии, где Мария провела свои детские годы в замке Килдрамми. Однако надо было гнать эти воспоминания, пока они не обратились в острую иглу боли. Когда она не думала о прежней