Глава вторая
Девять
Итак, их было девять. Сергей Подопригора (армейское прозвище – «Горняк»), и Фёдор Горюнов («Горыныч»), находились в капитанских званиях. А все остальные – Артём Белов («Тёмный»), Григорий Антонов («Антон»), Александр Романов («Роман»), Егор Леонов («Леон»), Алексей Никоненко («Никон»), Павел Сомов («Сом»), и Алексей Петров («Алекс»), – являлись старшими лейтенантами. Только начиная с этого знакового звания, офицерам российского ГРУ разрешалось отправляться в зарубежные командировки. Правило такое железобетонное. Мол, простым лейтенантам ещё рано, так как не доказали пока – на деле – свою моральную устойчивость и преданность идеалам заветным…
То, что эта командировка будет не из простых, стало ясно ещё в Москве, когда объявили предстоящий маршрут.
– Ничего себе – зигзаги навороченные, – задумчиво поморщился белобрысый Алекс. – Москва – Гавана – Каракас – Марсель – Алжир. Заранее следы заметаем? Ну-ну. Знать, хлебнём горюшка. Плавали – знаем…. А про цели и задачи нам так ничего и не разъяснили…. А?
– Разъяснят, – пообещал информированный Подопригора. – Руководство встретит в конечной точке и объявит. А пока, не теряя времени, облачаемся в неприметную полевую форму без погон и прочих знаков различия…
Только через неделю – после вылета из Москвы – они прибыли в Алжир, столицу одноимённого государства. Вернее, военно-транспортный французский самолёт приземлился на закрытом военном аэродроме, расположенном в пятидесяти пяти километрах от города, среди знойных и раскалённых песков.
– Подхватываем вещички и следуем к трапу, – скомандовал Горыныч, являвшийся старшим группы. – Спускаемся. Строимся.
– Зачем – строиться? – удивился Тёмный. – В том плане, что не перед кем. Ну, не наблюдается поблизости обещанного руководства.
– Отставить – разговорчики! Затем, что так полагается. Строимся, товарищи офицеры, по ранжиру.
– Построились…. Что дальше?
– Ничего. Стоим и терпеливо ждём…
Через пятнадцать минут надсадно загудел мощный автомобильный двигатель, и к самолёту подъехал пятнистый микроавтобус – старенький и обшарпанный.
– Почётная техника, спора нет, – негромко одобрил Сомов. – Боевая и заслуженная, сразу видно. Характерных отметин от пуль и осколков – завались…. И кто же у нас за рулём? Затемнённые стёкла мешают рассмотреть…. Ага, машина остановилась, приоткрылась водительская дверка, и на Свет Божий появился…. Блин горелый, это же Палыч, собственной персоной. Знать,