28
Сам незабвенный Н. М. Карамзин, принимавший Пушкина часто в кабинете своего царскосельского дома, прочитывал ему страницы своего труда, беседовал с ним об отечественной истории и выслушивал мнения юноши с снисхождением и свойственным ему добродушием. Так как записки Пушкина остались только в отрывках и клочках, рассеянных по разным тетрадям, то мы имеем еще клочок о Н. М. Карамзине, полный глубокого уважения и любви к историографу. В нем Пушкин рассказывает, как одним опрометчивым суждением привел он в гнев всегда ясного, всегда спокойного историка, и как в самой благородной горячности еще выказалась его прекрасная душа. Вообще, В. А. Жуковский, Н. М. Карамзин и А. И. Тургенев всегда стояли к Пушкину в тех постоянно нежных дружеских отношениях, которых не мог изменить он сам, а тем менее посторонние люди или обстоятельства.
29
В «Сыне отечества» 1818 года, № LI. Подпись была «Св..ч.к».
30
«О желании» (фр.).
31
Общество это носило еще название высочайше утвержденного «Вольного общества любителей русской словесности». Журнал его «Соревнователь» снабжался особенной оберткой, по окончании каждой части, с заглавием «Труды высочайше утвержденного и проч.». Пушкин поместил в нем с 1819 года 5 пьес: «Эпиграмму» («Марает он единым духом…»), «Дева» («Я говорил тебе: страшися…»), «Мила красавица», «Желание славы», «Елизавете».
32
«Знаете ли, что он, в сущности, очень хороший человек? Никогда я не поверю, что он серьезно желал повредить Озерову или кому бы то ни было». – «Однако вы так думали; так писали и даже обнародовали; вот что плохо». – «К счастью, никто не читал эту мазню школьника; вы думаете, он что-нибудь знает о ней?» – «Нет, потому что он никогда не говорил мне об этом». – «Тем лучше, последуем его примеру и тоже никогда не будем говорить об этом» (фр.).
33
«Юный господин Аруэ» (фр.). – игра слов: Arouet (фамилия Вольтера) и а rouet – достойный виселицы. Это прозвание пристало к Пушкину.
34
Это был рассказ П. А. Катенина, под названием «Русская быль», напечатанный в альманахе со следующим примечанием: «За стихотворение сие обязаны мы А. С. Пушкину, который доставил нам оное при следующем письме: «П. А. Катенин дал мне право располагать этим прекрасным стихотворением. Я уверен, что вам будет приятно украсить им ваши «Северные цветы». Пусть вспомнят читатели, что в рассказе П. А. Катенина князь Владимир присутствует на состязании певцов и присуждает женоподобному греку-певцу коня и латы, а русскому его сопернику заветный кубок, данный Святославу императором Цимисхием. «Старая быль» П. А. Катенина, посвященная Пушкину, еще сопровождалась