Так... Аккуратно, по стеночке, по стеночке, можно на четвереньках, даже ползком немножко, все равно никто не смотрит, поворот налево, вперед, поворот направо, вперед, снова направо, провести рукой вдоль стенки, нащупать цепочку, потянуть за нее. Сильнее... По-видимому, механизм изрядно испортился, пришлось налечь всем весом. Вода хлынула сплошным прохладным потоком в небольшой бассейн, практически не различимый в темноте. Я окунул в него голову, чувствуя кожей ледяную прохладу, но, как только я выбрался наружу, похоже, меня стошнило. Похоже – потому что я таки потерял сознание.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулся. Может быть, пять минут. Может – пять часов. Под землей все без разницы. Нет ничего, по чему я мог бы измерять время, даже вода прибывала в бассейн с той же скоростью, с какой из него уходила. Сперва я просто пил воду. Такую холодную, что заболели зубы. Ничего, это полезно.
Затем я умывался, чувствуя, как постепенно разгоняется загустевшая за время моей смерти-сна кровь. Потом с огромным трудом я все же смог подняться на ноги. Конечно, чувство голода только усилилось за время моей бессознанки, зато я наконец-то мог идти почти не шатаясь. Обратно, в комнату своего «захоронения».
Для своего потенциального послесмертия я заготовил очень много всего полезного. Конечно, унести с собой в могилу совершенно все практически невозможно, так что пришлось ограничиться лишь самым необходимым.
Я пробежался пальцами по буквам чужого имени, выбитого на моем гробе,– слегка нажимая на некоторые из них, а в конце надавив аж на четырнадцать символов одновременно. Подчиняясь моей команде, гроб поспешно истлел, высвобождая сокрытый в нем набор предметов. Интересно, много ли было охламонов, решивших, что этот гроб сделан из камня? Заклятие Сгущения, использованное на самую обычную пыль, чей-то прах и прочую мелочовку, действует изумительно. Особенно в сочетании со Сгущением времени, замкнутым на кодовую фразу, не позволяющим всему этому барахлу истлеть раньше времени.
Сейчас меня больше всего интересовал армейский пищевой концентрат – полностью соответствующий человеческим представлениям об армейском пищевом концентрате. Твердая, как подошва солдатского сапога, и столь же безвкусная спрессованная плитка чего-то-там очень питательного. Все никак не удосуживался узнать, из чего оно состоит и каким методом был достигнут такой результат. Наверное, потому и могу есть его совершенно спокойно. И голод оно утолило. Уже ко второй пачке. Хорошо, что я напился,– эта дрянь была обезвоженной, и жевать ее всухомятку не рекомендовалось. Заодно пропало жуткое желание чего-нибудь погрызть – зубы просто требовали, чтобы я их поточил.
Насытившись, следовало заняться другими насущными делами. Из небольшой кучи барахла, оставшейся на месте моего гроба, я достал небольшое зеркальце в круглом футляре. Да... Жутковато выгляжу. А уж если