Она прислонилась к колонне, подогнув ступню и балансируя на одной ноге:
– Вы этого не одобряете.
Он пожал плечами:
– Вы явно не предусмотрительны.
Ему показалось, что он видит, как от воодушевления у нее вырастают крылья.
– Не было никаких проблем. По крайней мере пока. Но статья буквально открыла ящик Пандоры. Мне нужно, чтобы вы заколотили крышку этого ящика.
– Должен признаться, Уинни, вы поразительно наивны.
Сверкнув глазами, она сжала кулаки:
– По-моему, я неясно выразилась. Я нанимаю вас для установки системы безопасности, а не как обвинителя.
– Жаль. Помимо установки системы безопасности я даю своим клиентам ценные советы. – Ларкин посмотрел через аккуратно скошенную лужайку на дом. – Отведите меня туда.
Уинни вздрогнула:
– Ни в коем случае. Женщины и дети в приюте боятся мужчин.
– Я им не враг. Не стану же я их пугать.
– Вы не понимаете, о чем говорите. Вы олицетворяете альфа-самца. Из вас практически сочится тестостерон.
Ларкин усмехнулся:
– Пощадите! Я могу быть сдержаннее. Часть моей работы предполагает наблюдение, помните?
– В приют заходим только я и несколько обученных женщин, – сказала Уинни.
– Например?
– Врачи. Психологи. Социальный работник. – Она сильно волновалась.
– Вы достаточно мне доверяете, поэтому решили нанять. Теперь позвольте мне приступить к работе.
Их взгляды встретились. Ларкин посмотрел на Уинни решительно, она на него – неохотно.
– Может быть, завтра?
– Сейчас, Уинни. Нет смысла ждать. – Ларкин еще не успел оценить потенциальные угрозы, но ему требовалось увидеть приют. Он сделает все возможное, чтобы Уинни и ее подопечные были в безопасности.
Он смотрел на нее твердо и неумолимо. Иногда люди не понимают, насколько хрупка их безопасность на самом деле. Ларкин видел такое, от чего в его жилах стыла кровь. Некоторые происшествия случались на заднем дворе его дома. Мир полон монстров.
– Хорошо, – раздраженно произнесла Уинни. – Я пойду обуюсь.
Она вернулась в золотых сандалиях с бесконечным числом узких ремешков, облегающих ее ноги до середины икр. По телу Ларкина снова пробежал чувственный трепет.
Он сглотнул, стараясь не смотреть на ее ноги:
– Вы готовы?
Она подняла подбородок:
– Следуйте за мной.
Идя по лужайке, Ларкин осматривал территорию.
Коснувшись ручки входной двери приюта, Уинни сглотнула:
– После выхода статьи дети не могут играть на улице. По моей вине.
Он увидел боль, сожаление, разочарование и беспомощность в ее взгляде. Все эти эмоции он переживал в детстве, когда не мог защитить брата и сестру.
– Вы не виноваты, – сказал Ларкин, осторожно касаясь ее плеча рукой, чтобы утешить. – Ситуация плачевная, но ее легко исправить.
– Что вы имеете в виду? – В ее глазах читалась надежда и подозрительность.
– Завтра