P.S. с постскриптума
И всё-таки к написанию стихов лучше приступать в зрелые годы, когда и опыт есть жизненный, и чувство гармонии проверено многократно, да и понимание сути и природы вещей какое-никакое, но присутствует.
Но самое главное, что пишущие с юных лет – пишущие глубоко и серьёзно – могут исчерпаться, истощиться, и тогда приходит одна из самых невыносимых творческих пауз – депрессия, самая тяжелая из возможных у людей искусства, нередко приводящая поэта к смерти, а зачастую и самоубийству, и таких примеров немало. Говорят, что замечательный поэт Александра Башлачёв ушел из жизни с такими вот словами: я больше не смогу писать стихи… Произнеся их, поэт покончил с собой, выбросившись из окна. Увы, таким путем уходили многие: Анастасия Чеботаревская, жена Федора Сологуба, изменившая и быт его, и творчество, Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Марина Цветаева, Геннадий Шпаликов, замечательный Борис Рыжий и, особенно мною любимый, Володя Полетаев… А если список пополнить именами тех, кто ушёл из жизни просто иссякнув, как Александр Блок, или сознательно нарвавшиеся на пулю, Михаил Лермонтов или Александр Пушкин, то тема будет нескончаемой.
К ранним видам творчества безусловно относятся танцы и музыка, к творчеству средних лет – живопись, фотография, скульптура, театр, кино и, отчасти, художественная литература, а вот публицистику вместе с эссеистикой можно доверить лишь зрелым годам, которые венчают собой и поэзию. В каком-то смысле в поэзии собирается весь опыт человеческой души, а потому и требуется соответствующий сочинитель, способный мыслить так, чтобы написанное им хоть как-то выходило бы за текущие временные рамки.
О необратимости
За последние пятьдесят лет, вне всякого сомнения, значительно вырос уровень интеллекта всего человечества, но при этом колоссально сократилась составляющая добра. Проще говоря, с каждым шагом роста IQ в человеке падает то, что из испокон веков принято называть человечностью. Общество становится более разобщённым. Развитый ум, и это очевидно, не поддерживает ни сострадание, ни великодушие, он ценит лишь то, что принято называть здоровым прагматизмом, и это, по сути, не решает проблемы иссякания планетарного гуманизма.
К сожалению, но пока единство интеллекта и благотворительности доступно незначительному количеству людей из разряда тех, кого принято считать вселенскими учителями и гуманистами. Тенденция оскудения любви в людях не только продолжается, но и увеличивается, и это напрямую связано с научно-техническим прогрессом. Если в ближайшие пару десятков лет человечество не сможет решить этой наисерьёзнейшей проблемы или хотя бы не создаст основательных предпосылок к этому, то всё, чем оно занимается, начиная от науки