– Другими словами, – съязвила я, – нужно всего лишь родиться гением.
– Нет, не нужно, – парировал отец. – Я не родился с выдающимися умственными способностями, и мой IQ в юности – тому свидетельство. Я – как бодибилдер. Тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться. Эфрат, когда ты, наконец, осознаешь, что у тебя, как у всех и у каждого, достаточно интуиции и интеллектуальной силы, и ты в состоянии думать, как настоящий ученый?
Я не поверила. Однако кое-что в его словах зацепило меня.
– Но каким образом научное или другое мышление позволит человеку жить полной жизнью?
Отец усмехнулся и в своей излюбленной сократической манере задал очередной вопрос:
– Может быть, ты выведешь ответ из работы, к чтению которой мы пытались приступить пятнадцать минут назад?
И я начала читать.
Отец описывал то, что полностью занимало его в последние несколько недель…
Все начиналось удачно: две сети розничных магазинов проявили интерес к его разработкам. Всего двух недель оказалось достаточно, чтобы в дело оказались вовлечены пять крупнейших розничных сетей Бразилии. Но затем, ровно в тот момент, когда отец со своей группой углубились в исследование открывающихся перспектив, все рассыпалось в пыль1.
Когда я закончила читать, отец поинтересовался:
– Ну?
– Каким, должно быть, разочарованием это стало для тебя…
– Почему ты говоришь о разочаровании? – в его голосе звучало удивление.
Я ответила прямо:
– Любой человек почувствует разочарование, когда его инициативы рушатся. И чем перспективнее инициатива, тем сильнее разочарование. Даже если человек сделал правильный выбор, даже если он настроен оптимистически и видит во всем лучшую сторону, он все равно испытает разочарование. Будь он хоть из железа! Ты подавляешь в себе чувства, но это не означает, что их нет.
Отец засмеялся:
– Типичный вывод психолога. Ты заявляешь, что я подавил в себе чувство разочарования, разве ты поверишь, если я скажу, что ни капли не разочарован?!
Я отмахнулась от его замечания; я была уверена, что права.
– Давай взглянем на ситуацию под другим углом, – предложил он. – Допустим, ты ученый и пытаешься создать инструмент, в основе которого лежит новая методика. Конечно – у тебя ведь есть опыт – вначале ты проведешь эксперимент, создашь прототип. Чего ты будешь ждать от прототипа?
Я тщательно подбирала слова:
– Только дурак может надеяться, что модель сразу заработает идеально. Ожидать от эксперимента следует другого, того, что он покажет, насколько работа соответствует расчетам, а насколько – нет.
– Хорошо, – подбодрил отец. – Теперь предположим, что прототип выявил ряд эффективных моментов и один нефункциональный. Иными словами, выходит, что если где-то произошел сбой, прототип как инструмент работает не очень хорошо или не работает вовсе. Думаешь ли ты, моя