Но она не захотела. Нейт не стал рассказывать ей, почему набросился на Крейга. Почему не смог остановиться. Когда она заметила его ободранный кулак, он сказал ей ровно столько, чтобы она больше не задавала вопросов. Впрочем, теперь это уже не имеет значения. Он почти забыл эту историю. Тогда откуда это стеснение в груди?
Он покачал головой:
– Ладно. Забудь.
– С тобой всегда были одни проблемы, Нейтан Мунро. Не спорь. – Уголки ее губ поползли вверх. Хотя теперь она потрясающая взрослая женщина, ее улыбка все такая же девичья, дразнящая. – И похоже, это до сих пор так.
– Стараюсь. – Проблемы. Его всегда считали недостаточно хорошим для нее и ее семьи. Даже в таком богом забытом месте, как Честертон, существовал свой рейтинг, и его родня болталась в самом низу.
Одна радость: Саша никогда не продавала их историю прессе, как сделали многие другие.
Снаружи поблескивали огни станции метро «Бонд-стрит», но она не пыталась выйти из машины. Нейт нетерпеливо барабанил пальцами по сиденью, ожидая, что она уйдет. Больше не хотелось тратить на нее время.
– Ну и?..
– И… – Ее глаза тревожно вспыхнули, рот сжался в тонкую линию. – Знаешь, где я работаю? В честертонской школе.
Какого хрена! Нейт не имел ни малейшего желания снова оказаться там. Не хотел ничего делать для них. И меньше всего для нее.
– Дай-ка мне сообразить. Ты тратишь мое драгоценное время на то, чтобы уговорить помочь тебе и этой школе? После всего, что было?
Саша вздернула подбородок.
– Да.
– Даже не мечтай, Сладкая.
У нее перехватило дыхание. Он звал ее так все два года, что длились их отношения, и теперь это прозвище затронуло что-то очень глубокое в ее душе. Саша открыла рот, но не смогла ничего сказать. Нейт наклонился в ее сторону, чтобы не коснуться ни волос, ни тела, открыл дверь лимузина.
– Извини. Но твой безумный план провалился. А теперь иди.
– Подожди. – Стоя одной ногой на мостовой, Саша наклонила к нему голову. – Есть еще одна причина, которая может заставить тебя помочь нам.
– Я весь внимание. Неужели что-то еще более захватывающее, чем то, о чем ты уже рассказала?
Саша не могла скрыть неловкость. Глаза кипели, слова вырывались из груди вместе с судорожным дыханием.
– Это хор детей с ограниченными возможностями. Он называется «Без границ».
Внезапная боль в груди, казалось, заполнила все до последней клетки. Ее слова, печальный, сочувственный взгляд вывели его из равновесия.
– А ты умеешь зацепить за больное, ведь так, Саша? Думаешь, я соглашусь помочь из-за брата?
– Маршалл любил петь и танцевать, Нейт. Ему нравилось участвовать в школьном хоре.
Маршалл любил Сашу почти так же сильно, как Нейт. Но школу ненавидел. Ненавидел издевательства, которые сломали ему жизнь. И Нейт тоже. Пока не оказался