а) высунутый – неприличная вещь;
б) без костей: мели что хочешь;
в) до Киева доведет – в Киеве есть НИИ эндокринологии;
г) с него вечно что-то срывается;
д) тиреоидологи-эндокринологи тянут за язык;
е) тиреоидологи развязывают язык;
ж) тиреоидологи держат язык за зубами, прикусывают его, опасаясь рассказывать о значении отпечатков зубов на языке.
Психотерапевт: незнайка № 3
С психотерапевтом я, несчастная Мила, можно сказать, попала впросак. Пришла и думаю: «На что же мне жаловаться? Забыла!» Увы, провалы в памяти участились в последнее время. Спасибо, психотерапевт Неунывайлова сразу же улыбнулась мне, как только я переступила порог.
Я успокоилась, будто основательно обласканная. У меня немедленно появилось расположение к психологу – Инженеру Человеческих Душ. Правду говорят: мнение о человеке складывается в первые три минуты общения. Я сразу же выпалила:
– Дома меня все находят потерянной. Связывают это с небольшим горем от ума. Я сама стала замечать: мой ум заходит за разум так далеко, что его совсем не видно. А бедные мои нервы проросли наружу, как волосы по телу. И даже хуже. Я вся будто превратилась в один большой нерв.
– Гм… Ладненько. Расскажите подробнее все-все-шень-ки, – молвила Инженер Душ. И продолжила слушать. Еще на мгновение она привстала со стула и на секунду обняла меня.
Ее тепло, внимание мне понравилось, как и терапия объятий. Любить – это слушать, обнимать и целовать.
– Видимо, моя кишка тонка и песенка спета, доктор! – заскулила я пуще прежнего. – Клинит меня на грустных мыслях. И еще я жутко боюсь мышей. Каков ваш прогноз? Жить буду? Нормально или как Обломов – только на диване?
Прогнозизмы и запугизмы
• Каждый доктор-специалист найдет что-то свое у пациента. Флюс его специализации перекроет роль тиреоидной патологии при многих расстройствах.
• Психотерапевт учит в плохой ситуации оптимистично говорить: «Единственное, что у меня хорошо, – это мое самочувствие». Даже если самочувствие – пойти на кухню и отравиться газом.
• Вероятность того, что психиатр свяжет депрессию с гипотиреозом, минимальна. Хотя в реальности данная связь есть.
– Ну что вы, Милочка! Что за махровый пессимизм! – активно возражала юная Неунывайлова, очевидно только сошедшая со студенческой скамьи. – Мои пациенты все либо дремучие пессимисты, либо дремучие оптимисты. Возьмите салфетку из вон той большой стопки и поплачьте. Станет легче от слезотерапии.
Я вооружилась салфеткой, а доктор продолжила:
– Это время такое настало, что его хочется убить! Да и во все времена так. Видно, и Обломов маялся от депрессии. О вашей боязни мышей и говорить нечего. Какая укротительница войдет в клетку, если там мыши? А потери, расставания? Да всем нам только и приходится говорить без конца: «Прощай, мое сокровище…»
– М-м-м… однако мне не хочется ни плакать, ни смеяться. Во взрослом состоянии я сто лет этого не делаю. Даже