– Я т-т-т-те полажу! – раздался внезапно сварливый старческий голос откуда-то из-за спины. – Ишь, что удумал, алкашня! Щас в жопу-то стрельну!..
Домовой вздрогнул. Отшатнулся, чуть не упав на ступени магазина, медленно обернулся. С другой стороны улицы из палисадника на него таращилась старуха. Нехорошо так таращилась, через прицел старенькой двустволки. Сашка поднял руки, улыбнулся.
– Я друга ищу своего, бабушка! – попытался он сделать беззаботный вид. – Говорят, тут живет, а достучаться вот не могу… Вдруг что случилось. Говорят, пьет он сильно в последнее время…
– А ты, стал быть, – прищурилась бабка еще сильнее, – на опохмел к нему? Вижу, что пьянь такая же! А ну! Руки, руки поднял! Щас как охрану позову, будешь тут лазать!..
– Бабушка, – начал уже заводиться Сашка, – да хочешь я тебе дыхну?! Не пил я. Говорю ж, друга ищу. Пьет сильно, как бы чего не случилось…
– Не брешешь?! – бабка сощурилась так, что стала походить на какую-то восковую куклу.
– Да вот те крест, – Домовой неумело перекрестился.
Бабуся еще секунду смотрела на здоровяка с явно протокольной мордой, но стволы опустила.
– Ну, пошли, посмотрим, что там с другом твоим… – прошамкала она, скрываясь из вида.
Оказалось, что рыбарь местный с бабкой этой очень дружен и у старухи есть ключ от магазина. Отперев решетки, они вместе прошли в помещение, поднялись на второй этаж.
Балда обнаружился в спальне. Не хорошо так обнаружился. Лежал, глазами на них лупал… и ладно бы простыми, так ведь белесыми, мертвыми. Бывший наемник рычал себе тихонечко, подвывая, в луже собственной рвоты, крови и, кажется, мочи, пока на пороге не появились два объекта… Вкусных таких, желанных.
Бабка ахнула, вскинула ружье. Домовой плавно отвел стволы в сторону, прикрывая лицо от сильной, резкой вони, ударившей в нос.
– Погодь…
– Да чего годить-то, – перекрестилась старуха, отступив на шаг.
– По-го-ди, – прошипел наемник, выходя вперед.
Мертвяк закряхтел, поднимаясь. Глаза сосредоточились на движении. Рука слабо дернулась, попыталась схватить человека за плечо. Домовой отмахнулся от его невнятной попытки. Видимо, мертвяк изголодал, раз такой вялый. Значит, прошли далеко не одни сутки. Изловчившись, Сашка вонзил острый нож мертвяку в висок, окончательного того упокоив.
– Ты б полрайона, бабка, разбудила своей бабахалкой, – вытирая нож о грязную простыню, пояснил свои действия Домовой.
Тяжело вздохнув, что Балда откинулся не вовремя, он осмотрелся. Пустые бутылки на столе, на полу и даже в кровати. Дешевая сивуха. Много. Такой партией можно целую толпу наемников неделю поить. Бычки дешевых сигарет в банке на подоконнике, какие-то тряпки в углу, ботинки – один на ноге мертвеца, второй под стулом, на котором стоит пара открытых банок завонявшхся уже шпрот.
Оружие.