Печать Соломона. О. Бендер

было подозрительным и непременно бы его заинтересовало, если бы не наложилось на пропажу друга. Узнав с утра, что тот не приходил ночевать, Йен кинулся выяснять, что могло случиться, а наткнувшись на целую толпу озадаченного, но бесполезного народа, не придумал ничего умнее, как позвонить чудику номер два. Андрей выслушал короткую версию истории в гробовом молчании, поинтересовавшись только, не прихватил ли Юра с собой один из своих смартфонов до исчезновения. А когда выяснилось, что оба мобильника остались лежать разряженными на прикроватной тумбочке Лифшица, после минутного раздумья выдал Йену непонятный адрес в Московской области, велев не светиться и прибыть туда как можно скорее. Посчитав на этом разговор оконченным, бугай отключился, не выдав больше ни единой крупицы информации.

      И вот теперь парень второй час трясся в замызганном вагоне, с трудом удерживаясь от того, чтобы еще раз набрать номер этого мудака и потребовать ответы на все свои вопросы. Останавливало его осознание, что он, судя по всему, влип во что-то, с чем в одиночку ему никак не справиться. И ведь не в первый раз такое! Зарекался уже встревать в приключения, хватало и того, что ему самому повезло выжить и неплохо устроиться под личиной студента. Но не получилось. Потому что размяк и решил, что ничего страшного не будет, если он заведет пару ничего не значащих знакомств. Сразу понятно было, что не с его везением затевать что-то подобное! Правда, в этот раз он, кажется, побил все собственные рекорды, попав в гребаный РПГ6. Причем в качестве персонажа для прохождения ему, очевидно, достался крестьянин. Или что-то настолько же бесполезное.

      Отвлекшись от самокопаний, парень с раздражением заметил, что чуть не проехал свою остановку, и опрометью бросился к выходу, спеша побыстрее покинуть пропитанный многолетним запахом пота и блевотины вагон. Электричка оставила его на какой-то богом забытой станции, основательно заросшей вездесущим борщевиком. От нее до означенного места было минут сорок пешком вдоль проселочной дороги. Еще раз выругавшись, Йен поудобнее перехватил заплечный рюкзак с наспех собранными личными вещами и двинулся в путь.

      Окружающая обстановка встретила парня полным безлюдьем и коматозной тишиной, которую даже птицы ленились разбавлять своим фирменным чириканьем. Сразу за белыми столбиками, установленными по периметру платформы, начинался лес, сквозь который едва проглядывали крыши деревенских домов. Покачав головой, Йен спрыгнул с бетонного возвышения на тропинку и отправился искать местный хайвей, представляющий собой разбитую грунтовку, слово «асфальт» по отношению к которой звучало форменным издевательством.

      Весеннее солнце, решив отыграться за четыре месяца бездействия, палило немилосердно. Жара усугублялась безветрием и отсутствием даже самых незначительных деталей пейзажа. Просто пыльная дорога с подсохшими ухабами и жухлая просека по бокам, с мелькающими тут и там меж ветвей кучками мусора. Наконец среди унылого окружения