Уриил стоически выслушал шквал словоизлияний скучающего напарника. С одной стороны, его можно было понять: они уже неделю без передыха возились с рукописями Метатрона, которые им в конце прошлой недели подсунул скотина Альфред, ставший с некоторых пор еще и их начальником. Но смысла во всем происходящем все не прибавлялось. Да, то, что только что удалось расшифровать ангелу, переворачивало с ног на уши всю известную им историю и могло бы совершить революцию в научных кругах и привести к полномасштабному мордобою в кругах менее искушенных, но по сути-то, кому какое дело, если все участники тех событий мертвы уже не одно столетие? С другой же стороны, хоть треп демона немного и отвлекал от всей мути, что всколыхнулась у Уриила внутри после прочтения позабытой и вымаранной из памяти части ангельской летописи, рогатая зараза могла бы прекратить жрать и принять хотя бы какое-то участие в процессе перевода.
Придя к такому заключению, ангел отодвинул подальше от себя красную папку с пожелтевшими от времени листами и ринулся на занявшего стратегический диван врага. Тот, как выяснилось, чего-то подобного ожидал, потому что Уриил в секунду оказался сграбастан за задницу и подмят под демона, потерпев сокрушительное поражение, против которого, впрочем, не спешил возражать. Возражение вызывало скорее то, что Андрас почему-то остановил дело на полдороги. Недовольно приоткрыв один глаз, ангел наткнулся на смешливый взгляд напарника:
– Что?
– Сущие мелочи, Ури. В чем у тебя рука? Или это ты так сильно готовился перед тем, как на меня напрыгнуть? – К вящему удивлению демона, ангел покраснел и попытался вывернуться из сдерживающего захвата.
– Черт! Это, ну… Было необходимо для расшифровки рукописи. Сам же знаешь, методы у Метатрона ммм… нестандартные! – Это было сущей правдой и одной из причин, почему некоторые называли главного небесного летописца абсолютно чокнутым. Безоговорочно покойный ныне ангел всегда считался крайне экстравагантной натурой, а под конец жизни еще и заимел привычку накладывать на свои записи магические шифры, заставлявшие всякого, кто захочет их прочесть, следовать порой совершенно невероятным условиям. К примеру, один из томов его авторства требовал для прочтения держать в зубах гнилое яблоко, второй открывался только после петушиного крика и исключительно в новолуние, а третий поддавался чтению, если декламировать