– Как себя чувствуешь? Масик конечно хватил… Но кто ж знал, что в обед ты будешь ещё совсем не жравши!
– Сделай одолжение, не ори… голова трещит.
Белоснежные полы рассекала ярко жёлтая плитка, на которой то и дело вырисовывался смайлик. Очень весело… Они меня решили в психушку сразу?..
На стенах непрерываемой очередью висели рисунки. Я остановилась отдышаться и взглянуть по ближе. Это были детские каракули… квадратные папы, треугольные мамы… палочки ножки и ручки. Видимо, начирканные под чьим-то руководством, потому что все были слишком похожи. Только жёлтые круги солнца разнились.
Мы брели по бесконечному коридору. Папа, мама, я. Квадрат, треугольник, треугольник. Квадрат, треугольник, квадрат.
Квадрат, треугольник, треугольник, квадрат… Слезы комом стыли в висках. Квадрат, квадрат… треугольник.
– Что это за место?.. – пыталась я отодрать взгляд от взывающих к панике рисунков.
– Это детский хоспис. Отсюда есть проход в морг, сейчас у другого входа слишком людно. У репортёров никогда не было совести.
– Хоспис в морге… как мило! – язвила я. – Лучше б сразу убивали…
– Здесь нигде не написано, что это морг. Я еле нашла, мелкая табличка с главного входа единственный указатель.
– И ты думаешь родители не в курсе, что их детей при жизни отправляют в МОРГ?
– У детей, которые здесь находятся, нет родителей.
– Откуда ты знаешь?! – вырвала я руку со злостью.
– Я тут уже пять часов. Я знаю! – рявкнула Ани.
Пришлось тряхнуть головой, чтобы успокоиться.
– Прости, я…
– Ничего, идём.
Взгляд опять упал на всё продолжающиеся каракули.
– Тогда понятно, почему и мамы, и папы, у всех нарисованы одинаково…
Ани промолчала, слегка кивнув. Злость утихала. Но взамен, с каждым приближающим к факту шагом накатывало отчаяние. Я знала, что там увижу. Мать и брата. Ани не могла ошибиться.
Нас встретил мужчина в строгом синем костюме. Белоснежные редкие волосы, подобно цветкам черемши, едва скрывали череп, и пытались свести его за добродушного старика, и совокупи с расходящимися на животе пуговицами рубашки им это почти удалось, но едва тронутое морщинами лицо, выдавало его с потрохами. Почему-то я ожидала увидеть белый халат…
– Вера, как вы себя чувствуете?
Он сдержанно улыбнулся, но заглянув в глаза с осуждающим видом замотал головой.
– Нормально.
– Ну что ж, тогда пройдём.
Я не думала, что десяток наполированных столов, встретит нас сразу за поворотом. Всё-таки не морг находился при хосписе, а хоспис при морге. Тяжёлые двери отварились, и мне на плечи легло что-то тяжелое. Кофта. Тут и вправду было прохладно.
– Это все,.. с заправки? – оглядывала я застеленные столы, которых было не меньше пятнадцати.
– Это даже не половина. Лаборатория загружена, вам повезло, что ваши родственники попали в… заключительную партию, – на последних словах он осёкся, видимо, взвешивая, успела ли я подготовиться к сравнению своей семьи с мясом. «Повезло»,