Что я честно погиб за рабочих!..
По булыжникам цокали копыта наших коней. Мы ехали в живом коридоре. На тротуарах, в окнах, на балконах – всюду были люди, люди, люди. Они кричали:
– Не сдавайте Одессу!
– Смерть фашистам!
И если у одесситов вид нашего полка рождал уверенность, что город есть кому оборонять, то и для нас такие проводы, от сердца идущая любовь к Красной Армии имели огромное моральное значение. Каждый боец давал себе клятву – умереть, но не пустить в город врага.
Еще один перекресток – филармония. И вот полк поравнялся с двухэтажным особняком, где жил Пушкин. Многие из бойцов знали этот дом. И я как-то непроизвольно скомандовал: «Смирно! Равнение на дом Пушкина!» Подумал: «Вот гордость нашей культуры, которую хотят уничтожить фашисты!»
И весь полк провожал глазами святыню, дорогую сердцу каждого советского человека…»
Полк вышел из Одессы и направился в Лузановку, в которой и расположился. Здесь, под прикрытием деревьев, можно было спрятать коней, замаскировать артиллерию и обозы полка.
Кавалеристы с первых дней полюбили комдива Петрова. Он был не только опытный боевой командир, но – самое главное для них – бывалый конник, «лошадник», знающий все тонкости кавалерийского дела.
Наверное, во всех армиях мира существуют кроме официальных личных дел на каждого офицера и генерала еще и своеобразные устные, «фольклорные», досье. Приезжает командир или начальник к новому месту службы, официальная папка с аттестациями и характеристиками еще идет где-то по почте, а в гарнизоне уже знают, кто приехал, что это за человек, каковы его повадки, особенности, недостатки. Разумеется, такие вести приходят об офицере немолодом, который уже встречался с кем-то из попавших в эти места раньше него. Вот так и идет слава – дурная или хорошая, это кто чего заслужил, но идет она впереди офицера.
До назначения в Одессу Иван Ефимович прослужил в армии немало лет, занимал много разных должностей. Но, поскольку слухи и пересуды, пусть даже офицерские, содержат сведения не очень надежные в смысле достоверности, познакомимся с его биографией из более точных – документальных – источников.
…Формируя полки своей дивизии, Петров находился в городе. Однажды ранним вечером, выбрав свободный час, он отправился в порт. Давно его тянуло сюда, к морю, к кораблям, постоянно ощущал он их близость, но дела не отпускали. И вот вырвался.
Он сошел на причал к плещущим волнам. Запах смолы, моря, канатов и рыбы опьянил его, даже голова закружилась. Закрыв глаза, постоял так минуту, еще не понимая, почему чувствует себя счастливым. Понял это, когда в сознании его родилась такая же яркая, как эта вот окружающая явь, другая картина. Там тоже пахло тогда смолой, рыбой, канатами…
Годы 1896 – 1924
Трубчевск – небольшой городок на реке Десне. На шумной пристани Ваня проводил немало времени с ребятами. Отсюда уплывали пароходы и баржи вниз по реке, в большие города: Киев, Одессу и вверх, к северу. Пароходы везли пеньку, канаты, веревки.