Леди на одну ночь. Ольга Олейник

будто они не догадываются, где он по ночам бывает? – удивилась Шура.

      – О догадках болтать не будут – побоятся напраслину на хозяина возвести. Мало ли – может, он у приятеля какого иной раз ночует. А если знать будут – не утерпят. Вот и выходит, что, кроме тебя, ехать некому.

      Шура метнулась к Таисии Павловне, опустилась на колени, принялась целовать морщинистую руку.

      – Не невольте, тетушка! Мыслимое ли дело – девице в такие заведения заходить?

      Та оттолкнула ее – не грубо, но решительно.

      – Тебе сколько лет-то, Александра? Восемнадцать! Не ребенок уже, много чего понимаешь. Другие в твои годы замужем давно. Не убудет от тебя, чай, если на минутку в игорный дом заглянешь, записочку брату передашь. А то извозчика попроси – он за лишнюю копейку не откажется.

      2. На пороге

      Так она и поступила – сунула денежку извозчику и просьбу выдохнула – так и так, дескать, брата непутевого из игорного дома забрать нужно. Порадовалась еще, что на улице темно, и возница не видит ее заалевших от стыда щек.

      С игорного дома начать решила, потому что он казался ей хоть чуточку, но более приличным заведением, чем дом публичный. Хотя извозчик не одобрил и его.

      – Что же, барышня, и не стыдно брату вашему по таким местам ходить?

      И сплюнул на мостовую. Но по указанному адресу поехал.

      – Вы, голубчик, прямо при входе Кирилла Сергеевича Астахова спросите. Пусть передадут, что тетушка его требует – дело важное и срочное.

      С заданием возница справился быстро – через пять минут уже снова сидел на козлах. Вот только брата в игорном доме не оказалось.

      – Не было, сказали, его нынче вовсе.

      Шуре стало дурно при одной только мысли, что придется ехать на Набережную. И нужный адрес назвала извозчику почти шепотом. Тот аж присвистнул.

      – Нет уж, барышня, как хотите, а я туда не пойду. И ко крыльцу не подъеду. Поодаль остановлюсь. А там уж как знаете. Только послушайте совета старика – не ходите вы туда. Домой возвращайтесь. Мыслимое ли дело – девице из хорошей семьи в такой притон соваться.