Она заламывает пальцы, всматриваясь в пейзаж города. Шныряющие туда-сюда машины напоминают кровь, струящуюся по венам и прямиком окольцовывающую организм. Кажется, тромб застревает.
Вэл терпеть не может ту жизнь, на которую её обрекли. Вернее, на которую она себя подписала сама. И уж точно затягивать туда брата не было и в планах. Только он сам влез, будто его кто-то специально подтолкнул.
– А что отец? – последнее слово девушка говорит с таким отвращением, что Вильям тут же приковывает свой взгляд обратно к сестре.
–Это он и помог с этим Оуэллом, – усмехается Вильям.
– Не удивлена.
– Когда мы решили выкупить бар, то он посоветовал Оуэлла как доверенное лицо. Мы заняли у него, а дальше ты знаешь.
– Думать надо головой, прежде чем идти к этой крысе. – Он не узнаёт этих непонятных ноток голоса сестры. То, что она всегда вела холодную войну с отцом – не было большим секретом, но будто бы она не договаривает о чём-то слишком важном. – Когда нужны деньги?
Вильям резким движением поднимается с пола, подходя вплотную к сестре. Что она скрывает?
– Даже не смей влезать в эти дела, поняла меня? – Его руки больно сжимают худые запястья, но Вэл на это не реагирует. Вместо реакции боли кристальный взгляд становится мутным стеклом.
– Я спрашиваю ещё раз: когда нужны деньги? – говорит чётко и отрывисто, чем ещё больше злит Вильяма.
– А я ещё раз повторяю: не смей в это совать свой нос.
– Серьёзно, Вильям? Я единственный человек, который может тебе сейчас помочь практически безвозмездно.
– Ты сама себе помочь не можешь, вечно сбегая! – Его взгляд полыхает огнём, когда она спокойно высвобождает свои запястья из цепкой хватки.
– Ты, правда, думаешь, что я просто так бегаю по странам и городам? Только прячась от охоты Вэрнарда? Да, по началу это было так. Но ты не думал, что маленького ребёнка могли быстро вернуть родителям на границе? – Её звериная усмешка не даёт покоя, заставляя сердце колотиться, а сталь стремительно наполняет ушные раковины.
Валери разворачивается спиной к брату, приподнимая волосы. Маленькая, аккуратная татуировка в виде галочки сидит прямо по росту линии волос. Как он мог не заметить это клеймо?
– Как давно? – голос больше похож на рык. – Как давно ты в Стае? – Отвращение.
– Сколько помню себя. – Вэл гордо разворачивается лицом к брату.
– Как тебя угораздило попасть туда? – Вильям вне себя от ярости и злости на неё.
Она связалась с плохими людьми. С худшими, по его мнению, людьми. С теми, кто принял её после того, как семья заставила уйти.
– Семь лет назад я не придумала ничего умнее, чем бежать в Россию. Я помню, как много дедушка Арнэ рассказывал про эту страну. Я в первый раз провернула всё настолько идеально: стащила кредитку, подделала документы, на все вопросы моим ответом были деньги. Я бежала от Вэрнарда, от отца, от всего того, во