Нашей дочери Эрин, кажется, суждено стать защитником в суде: она излагает свое «дело», пользуясь логикой и не забывая про эмоции. И уж совсем трудно сказать ей «нет», когда она трогательно взмахивает густыми-прегустыми ресницами. И все-таки мы научились отказывать дочери, не умаляя ее творческих задатков. Когда Эрин захотела лошадь, мы сказали «нет» (у нас уже было слишком много иждивенцев). Эрин настаивала. Путем проб и ошибок мы к тому времени уразумели, что всякое горячее желание ребенка, каким бы нелепым оно ни казалось, достойно быть выслушанным. И мы внимательно и участливо слушали, когда Эрин излагала свое желание иметь лошадь. Наше возражение было таким: «Эрин, мы понимаем, почему тебе хочется лошадь. Тебе было бы очень весело скакать верхом и ухаживать за лошадью, к тому же у некоторых твоих друзей есть лошади». (Нам хотелось, чтобы Эрин уяснила, что мы понимаем ее.) «Но мы должны сказать «нет», и мы не переменим свое решение. Теперь давайте сядем и спокойно обсудим вопрос». (Внушая ребенку, что его просьба «обсуждаема», вы помогаете ему выпустить пары и сберегаете нервы себе.) «Ты еще не способна ухаживать за лошадью». (Мы перечислили обязанности хозяина лошадки.) Поучись еще полгода, и если ты докажешь, что способна смотреть за лошадью, мы вернемся к этой теме». Спустя девять месяцев к нашему списку иждивенцев добавилась Таффи. Эрин получила лошадку и усвоила два ценных жизненных урока: как откладывать на время исполнение желаний и тот урок, что права непременно влекут и какие-то обязанности.
Запрет в ситуации опасности. Когда наши ходунки вышагивали по улице, Марта наблюдала за ними соколиным оком. И если ребенок слишком уж приближался к проезжей части, Марта выкрикивала свою коронную реплику: «Остановись! Улица!» Марта ловила его на краю тротуара и дальше несла на руках, вслух выражая свой страх за ребенка «на улице». Никакого панического крика или возмущения – она давала выход той внутренней тревоге, которая наполняет всякое материнское сердце, когда ребенку угрожает опасность. Ребенок, что очень важно, ощущал искренность Марты, и ей не нужно было сдерживаться. Такое воспитание оказывалось эффективным. Ребенок учился всерьез относиться к улице, всегда спрашивал разрешение, если хотел перейти на другую сторону, и знал, что мама возьмет его за руку и они перейдут улицу вместе. Несколько раз Марта должна была подкрепить этот здоровый страх перед улицей громким остерегающим возгласом. Марта приберегает этот возглас для случаев, когда ребенку необходимо немедленно отреагировать, чтобы не попасть в беду. Что это за сигнал? Его трудно описать. Резкое звучное «А-а-а!». Однажды Марте пришлось воспользоваться этим сигналом в парке, где Стивен, находившийся за две