Ветер дул с моря, бросая горсти пены и капель в лицо Флоры, и она, усмехаясь, бегом спустилась с холма, на котором стоял фермерский дом, – ее постоянный маршрут все эти дни. Наверное, было очень холодно – хотя на Флоре была просторная куртка «Пуффа», как правило спасавшая ее абсолютно от всего. Но все равно Флора и на секунду не променяла бы это на перегретый, переполненный вагон метро, на бесконечный людской поток на эскалаторах… жарко-холодно, жарко-холодно, протолкаться сквозь одну толпу, сквозь другую… а потом видеть, как автомобили, отчаянно сигналя, налетают друг на друга, мимо проносятся курьеры на мотоциклах, ревут поезда надземного метро, а ветер несет по улице обрывки газет, обертки от фастфуда, окурки…
Нет, думала Флора, даже в такие вот утренние часы, сами катайтесь в своих вагонах. Она по ним не скучает.
«Летняя кухня Анни» была освещена и казалась золотой. В ней все было просто, внутри стояло десять старых столов, артистично разбросанных по залу. Прилавок, пока что пустой, вскоре должен был заполниться лепешками, печеньем, пирогами с заварным кремом, домашними салатами и супами – по мере того, как Иона и Айла начнут хлопотать в задней части домика. Миссис Лаэрд, местная булочница, поставляла два десятка буханок в день, и они разлетались молниеносно, а кофеварка не умолкала от рассвета до сумерек. Флора до сих пор не могла до конца поверить во все это. Но так уж вышло, что возвращение в ее родные края и то, что она нашла рецептурную тетрадь своей покойной матушки Анни, привело к счастливому выбору, а не к грустному, как когда-то боялась Флора.
Ей это казалось огромным и нелепым прыжком во времени. Да, теперь, при взгляде назад, все выглядело очевидным, как будто это и было тем единственным, что Флора должна была сделать. Как будто только здесь ее дом, здесь люди, которых она помнила с детства, – постаревшие, но с теми же лицами, – и они были все той же частью ее мира, как и когда-то. И самое главное в ее теперешней жизни – Джоэл, «Летняя кухня», прогнозы погоды, ферма – стало почему-то куда важнее для нее, чем Брексит, глобальное потепление и вообще судьбы мира. Но это не значило, что она сбежала. Она возрождалась.
В общем, у Флоры было на редкость хорошее настроение, когда она доставала из холодильника масло с фермы Маккензи – нежное, солоноватое, безусловно превосходящее все известные сорта – и оглядывалась, проверяя, стоят ли уже в ряд у кофеварки кружки местного обжига. Эти кружки делал англичанин, приехавший на остров и поселившийся в крошечном коттедже за фермами, – он их обжигал в специальной печи. Кружки были тяжелыми,