– Бить, батька?
– Погоди!
Существовала вероятность, что в усадьбе заперлись ее хозяева. Затвориться при виде чужеземных воинов – это нормально.
Грива прищурился, пытаясь разглядеть, что происходит за частоколом… Вроде шлемы поблескивают. И еще на маковке часовни кто-то возится…
– Йонах, человек на башне, что он делает?
– Это который с топором? – Зрение у Йонаха было не хуже, чем у его отца. – Знак твоей веры срубает.
«Ну вот, ситуация и прояснилась», – подумал Духарев. Рубить символ христианской веры мог только враг.
– Сбить его, батька?
– А достанешь?
Вместо ответа Йонах осадил коня и метнул стрелу. И еще одну. Но вопреки ожиданиями Духарева, святотатец не упал, так и сидел на крыше.
– Неужто промахнулся, Йонаше? – насмешливо поинтересовался кто-то из гридней, когда хузарин вновь поравнялся со своими.
– Пыль с глаз сотри! – фыркнул Йонах. – Я ему первой стрелой руку к кресту прибил, а уж второй – в шейку… – И вдруг ойкнул совсем по мальчишески: – Прости, воевода! Не подумал про Бога твоего!
– Не важно, – Духарев, привстав на стременах, считал копья над частоколом. – Это не Бог, просто дерево…
Однако многовато защитников. Духарев насчитал четыре десятка, а пока считал, еще с десяток прибавилось. Какими бы умелыми ни были русы, а полусотней взять усадьбу при численном равенстве сил вряд ли удастся. Неужели придется в Преславу посылать за подмогой?
Тем временем его отряд проехал несжатый участок. По стерне кони сразу побежали веселей, а всадники, до этого державшиеся плотной группой, разошлись свободней, чтоб не облегчать работу стрелкам с частокола. Рядом с Духаревым остались только телохранители, Велим и, конечно, Йонах.
Но с частокола почему-то не стреляли. Непонятно.
– Крикни, Велим, чтоб ворота открыли, – приказал Духарев. – Именем булгарского кесаря.
Чем черт не шутит? Может, и откроют сдуру…
– Эй, вы, там! – гаркнул сотник. – Открыть ворота! Именем вашего кесаря приказываю! Или всех вырежем!
– Нет у нас кесаря! – тут же заорали в ответ. – Уезжай прочь, рус!
Орал мужик без шлема, но зато в кожаной маске. Богумил, мать его – жаба…
– Уезжай, покуда цел!
– Сбей его, Йонах, – вполголоса приказал Духарев.
Хузарин вскинул лук, метнул стрелку – и голова в наморднике исчезла.
– Попал?
– Не-а, – мотнул головой Йонах. – Глазастый. Успел нырнуть. А эти торчат. Чучела, что ли?
– Вроде того…
Духарев присмотрелся. Воины наверху присели, укрываясь за частоколом. Вернее, они думали, что укрылись. Полморды наружу. Их не только навесом – прямым выстрелом достать можно. И шлемы у них как-то неловко сидят, и копья торчат под неправильным углом.
– Слышь, Велим, а ведь это не вои, – негромко произнес Духарев. – Такие же смерды, каких