– Хммм, – сказал я.
И посмотрел на ребят из моей команды: они прыгали через волны.
– Понимаешь, я говорю это только ради тебя, – сказал Тони и тоже прыгнул в море.
Тони – главный паразит в нашей команде, но забивает больше всего голов. У него ни с кем нет нормальных отношений, к тому же ясно, что ему нравится Алёна. Но, даже зная всё это, не уверен, что сказанное им меня позабавило.
Да и сама Алёна вела себя очень странно. Много смеялась, мы продолжали дружить, как прежде, но после поцелуя что-то изменилось. Очень трудно объяснить, что именно.
Но мы как будто уже не так сильно доверяли друг другу. Не знаю. Я думал обо всём этом и смотрел на Алёну и Мэрилин.
Они продолжали шептаться, как вдруг кто-то обрызгал меня с ног до головы.
– Давай, Пакет, не тупи!
Это был Камуньяс. Он был в своём репертуаре: плеснул в меня водой и сказал, чтобы я нырял с разбегу, а не стоял тут как истукан.
И я побежал за ним. И вот, наконец, я оказался в море. И на мгновение забыл обо всём: об Алёне. О поцелуях. О Тони. О футболе. И даже о предстоящем турнире. Море словно вымыло всё из моей памяти. Остались только волны и я. И честно говоря, мне это чертовски нравилось. Я плавал уже довольно долгое время. Как вдруг появился он. Француз.
4
Он был в точности как эти дети из рекламных роликов.
Голубоглазый блондин, высокий (выше меня), с красивой улыбкой и ослепительными белыми зубами. Плавки на блондине тоже были как из рекламы, просто зашибись.
Ему было лет двенадцать на вид. Девочки смотрели на него, открыв рот, как дурочки. И только одна осмелилась заговорить с ним. Конечно, это была Алёна. Алёна стояла и непринуждённо болтала с ним… по-французски.
Минуточку: Алёна знает французский?! Когда она успела его выучить? У нас же в программе английский. С какой стати тогда она знает французский?
Главное, болтая с блондином, Алёна смеялась без остановки. Видимо, французик отличался исключительным остроумием. Но, скорее всего, всё дело в том, что на французском глупости звучат смешнее.
Она разговаривала с ним так, будто знала его всю жизнь.
– Кто это ещё такой, интересно? – спросил я.
– Не знаю, но красавчик, – ответил Камуньяс.
– Да ты-то что в этом понимаешь? – рявкнул я.
– В глаза бросается, – ответил Камуньяс. – К тому же он француз.
– Ну-ну, – буркнул я.
– Посмотри, как ласково она его трогает.
– Что за дичь ты несёшь.
Томео был прав. Каждый раз, когда французик произносил очередную шуточку, Алёна легонько касалась его руки или плеча. И смеялись они с каждым разом всё сильнее.
– Это не то, о чём ты подумал, – сказал я. – Она просто